Вот, ругаем мы порой современную православную литературу. Иногда, может, и по делу. То ежи нам молящиеся жить мешают, то мыши, то котики с птичками – всех тварей и не перечислишь. Ругать-то ругаем, но, согласитесь, подчас за критикой и возмущением качеством литературы просвечивает осуждение.
«А осуждение – это очень плохо, – говорит отец Николай Ткачук из Архангельска. – Этого вообще допускать нельзя, бороться с ним надо. Иначе – какие же мы с вами христиане? Одно дело – доброе слово, желание помочь человеку, другое дело – злоба, хоть и под видом заботы о чистоте Православия. Добрым словом большего добьешься. Глядишь, и книг хороших будет больше». И добавляет с улыбкой: «Хотите, историю расскажу из жизни моего друга, отца Никифора? Между прочим, тоже про мышку. Так что не обессудьте».
Вот эта история.
Отец Никифор был крайне озабочен: в приходской церковной трапезной завелась мышь. Тварь Божия оказалась на удивление прожорливой, пронырливой и хитрой. Самой настоящей тварью, как в сердцах называл ее батюшка, с горечью подсчитывая убытки, нанесенные во время ее последних и непрошенных визитов. Она с легкостью обходила все замысловатые ловушки, забиралась в самые, казалось, недоступные места и с упорством, достойным восхищения нарушителей поста, подъедала скудные запасы общины. Намаявшись с наглым грызуном, батюшка уже начал задумываться: «Может, мне за грехи Господь послал испытания, и надо просто смиренно терпеть. Вот и Христос в Евангелии говорит: “Терпением вашим стяжите души ваши”. Я же грешник – хоть мышиные пакости потерплю для смирения, если ничего другого не вынесу».
И вскоре отец Никифор получил ответ на все недоумения.
Его дочка получила в школе задание: прочитать книгу «Легенды и мифы Древней Греции». Детское переложение похождений античных богов, которые для апостола Павла суть одно – «бесы». Спасибо, хоть не взрослое – там такого начитаешься, что краснеть не перестанешь. За чтение школьница села в трапезной, да там книгу и оставила на ночь, положив ее аккурат к «Житиям святых» – сказаниям о Божиих угодниках, которые по благословению батюшки читали за каждой трапезой, надо сказать, небогатой.
«Легенды и мифы…» были истерзаны и объедены со всех сторон – «Жития святых» лежали рядом в абсолютной целостности и сохранности
Открыв утром трапезную, батюшка был потрясен и сначала возмущен пуще прежнего: «Видать, ко мне мышиный король вместе с многочисленным войском пожаловал!» – воскликнул он, воздев руки горе и шаря в печке в поиске пепла для посыпания головы. «Легенды и мифы…» представляли собой жалкое зрелище. Книга была настолько истерзана, обгрызена и объедена со всех сторон, что о восстановлении не могло быть и речи.
Потом пригляделся: «Жития святых» лежали рядом в абсолютной целостности и сохранности, на них солнце из окна светило – здорово смотрелась книга в сверкающих лучах. Священник позвал супругу: «Матушка, ты только посмотри: а мышка-то какая разумная оказалась, почище людей некоторых, – не потерпела книгу про языческих идолов на своей территории. А я ее ругал! Оказывается, мышь прикармливать надо, а не ругать! Будем ей сыр и блюдце с молоком ставить. А книгу в школу новую купим».
Надо сказать, что, когда отец Никифор прекратил антимышиные гонения, проблема сама собой разрешилась. Церковная мышь исчезла так же внезапно, как и появилась. Миссионерская, наверное, мышь была. А, может, невкусными, занудными и неинтересными показались на ее взыскательный литературный вкус эти элладско-языческие похождения – кто знает! Так или иначе, хоть и мышь, маленькое, казалось бы, и вредное создание, а урок преподала. А дочка другое задание на «пятерку» выполнила.
Петр Давыдов