- Санкт-Петербургская Духовная Академия - https://old.spbda.ru -

М.В. Шкаровский. История «Сойкинской святыни» в XX веке по документам петербургских архивов

Существующий ныне в виде руин каменный Никольский храм был построен в 1882-1883 гг. Приход церкви к 1914 г. насчитывал свыше 30 населенных пунктов, в том числе деревень Гарколово, Пейпия, Стремление и Пятчино располагавшихся на расстоянии шести-девяти верст от храма. Все они, кроме одной русской деревни Малое Стремленье, были ижорскими (по другим данным единственной русской деревней на Сойкинском полуострове являлись Ручьи). В 1914 г. в приходе числилось 1130 домовых хозяйств и 5115 мужских и 4086 женских душ. Здание отапливалось, снаружи и внутри было оштукатурено и выкрашено. Главный алтарь был посвящен свт. Николаю Чудотворцу, пределы – свв. апп. Петру и Павлу и святому пророку Илии.  В приходе имелось 10 часовен, две из которых были в Сойкино — деревянная и каменная. Общине принадлежали 35 десятин и 1225 сажен земли. Церковь находилась в благочинии г. Нарвы, в 50 верстах от уездного города Ямбурга.

Причт изначально составляли два священника, диакон, два дьячка, пономарь и просвирня. С 1880 г. настоятелем церкви служил протоиерей Андрей Андреевич Боротинский. В 1876 г. у него родился сын Андрей, который впоследствии стал священником и служил в Веленской церкви. В 1937 г. он был арестован и 30 октября расстрелян.[1]

Помощником о. Андрея с 1881 г., а с 1886 г. и настоятелем служил известный законоучитель протоиерей Алексий Васильевич Братолюбов — будущий настоятель Екатерининского собора в Ямбурге (Кингисеппе) и с 1890 г — благочинный 1-го Ямбургского округа. Благочинным во время постройки освящения Никольского храма являлся протоиерей Иоанн Любимов, отец будущего новомученика архиепископа Гдовского Димитрия (Любимова).

С 1896 г. настоятелем сойкинской церкви был Николай Григорьевич Покровский, родившийся в 1866 г. в с. Доложск (Заречье) Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии. В 1901 г. он указом священномученика епископа Гдовского Вениамина (Казанского) получил похвальный отзыв за усердие. Позднее он служил настоятелем Успенской церкви с. Доложск (Заречье), 26 сентября 1937 г. был арестован и 19 ноября того же года расстрелян.[2] С 1892 г. диаконом, а с 1895 г. и вторым священником сойкинской церкви с заведованием двух церковно-приходских школ служил о. Алексий Александрович Веселовский, сын псаломщика собора императорского Зимнего Дворца.

Накануне революционных потрясений 1917 г. настоятелем Никольского храма служил новомученик священник Петр Христофорович Смирнов. Он родился 10 марта 1881 г. в Санкт-Петербурге в семье псаломщика собора императорского Зимнего Дворца, окончил в 1901 г. Санкт-Петербургскую Духовную семинарию, в 1903 г. был определен законоучителем в сойкинскую церковно-приходскую школу, а через год рукоположен и назначен священником к церкви Покрова Пресвятой Богородицы в с. Курокши Гдовского уезда. В мае 1904 г. о. Петр был определен викарным епископом Нарвским Антонием законоучителем земских школ и вторым священником в сойкинскую церковь. В 1907 пастыря наградили набедренником, через два года – скуфьей. С 1910 г. о. Петра служил настоятелем сойкинской церкви, в 1912 г. он был награжден камилавкой и тогда же определен учителем в церковно-приходскую школу Лужского уезда и назначен членом совета Ямбургского уездного отделения. В семью отца Петра входили жена Серафима Михайловна Смирнова (1880 г. р.) и трое детей: Михаил, Анна и Ксения.

В 1910-1913 гг. вторым священником служил Владимир Антонович Якиштейн, только что окончивший Санкт-Петербургскую Духовную семинарию. Его сменил Андрей Павлович Сабинов, происходивший из семьи диакона с. Поддубье Вышневолочковского уезда Тверской губернии. Он в 1911 г. окончил Санкт-Петербургскую Духовную семинарию, первоначально состоял в должности учителя лужской Кирилло-Мефодиевской церковно-приходской школы, а с 1913 г. — законоучителя сойкинской двуклассной земской школы и трех местных одноклассных школ. В конце 1913 г. о. Андрей был посвящен в сан иерея епископом Гдовским Вениамином (Казанским) и переведен на священническую должность в Никольскую церковь.

Диаконом храма к 1917 г. служил о. Алексий Федорович Петропавловский, родившийся 7 марта 1892 г. в семьи диакона д. Дубяго Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии. В 1908 г. он окончил Александро-Невское Духовное училище и регентские курсы, после чего был определен псаломщиком в Гдовский уезд. В 1914 г. А.Ф. Петропавловский был посвящен в стихарь, в 1915 г. — перемещен к сойкинской церкви, а в 1916 г. определен на вакансию диакона и рукоположен в этот сан.

Псаломщиком Никольского храма с 1910 г. служил Иван Алексеевич Стефанов, сын священника Санкт-Петербургской епархии, в 1897 г. уволенный за неуспеваемость из 3-го класса Александро-Невского Духовного училища. Его жена Анна Ильинична Стефанова 16 февраля 1912 г. была определена в качестве просфорни храма. Церковным старостой с 1905 г. являлся крестьянин деревни Высокие Концы Михаил Данилов.

В 1914 г. настоятель имел жалование в 240 рублей, второй священник – 160, а псаломщик — 80 рублей. Члены причта жили в деревянных церковных домах. Дом настоятеля, построенный в 1891 г., был покрашен желтой краской, дом для второго священника имел красный цвет. Неподалеку находился деревянный дом для диакона и дома для псаломщиков. При церкви также имелась деревянная сторожка с бревенчатым мезонином, в которой проходили занятия церковно-приходской школы.[3]

В 1913 г. прихожане Никольского храма подали прошение императору Николаю II, в котором писали: «…дерзнем всеподданнейше просить Ваше Императорское Величество об отпуске средств для возобновления нашего деревянного храма в память трехсотлетия царствия Дома Романовых». Письмо было подписано священниками Петром Смирновым и Владимиром Якиштейном, а также многочисленными прихожанами. Однако намерение возобновить старую деревянную сойкинскую церковь не осуществилось. В конце 1914 г. священномученик митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Богоявленский) отправил обер-прокурору Святейшего Синода В.К. Саблеру сообщение о том, что деревянный храм не является археологической редкостью, и возобновление его ляжет на плечи прихожан непосильной ношей. «Епархиальное начальство, — пишет митрополит Владимир, — полагало бы более целесообразным либо разобрать старую церковь и из полученных материалов построить часовню для положения умерших, или выстроить школьное здание для Сойкинской церковно-приходской школы с более или менее вместительным залом, где возможно было бы устраивать чтения для народа с туманными картинами и духовно-нравственные чтения, тем более, что в настоящее время Сойкинская школа помещается в церковной сторожке и очень неудобна».[4] В связи с этим письмом в пособии прихожанам было отказано.

Уже вскоре после Октябрьского переворота – в 1918 г. все церковное имущество, земли прихода и само здание храма были национализированы. А весной 1922 г. в Сойкино, как в других местах, была проведена акция по изъятию церковных ценностей. 12 мая специальная комиссия наметила для изъятия 12 серебряных предметов: одну позолоченную ризу, два дискоса, две звездицы, две лжицы, две чаши, один большой крест и два малых креста, общим весом 15, 5 фунтов. Однако прихожане на общем собрании постановили выкупить их, внеся взамен свои личные ценности. Менее чем за неделю были собраны серебряные монеты необходимого веса: 117 рублевых и 422 50-копечных. 18 мая в присутствии настоятеля о. Петра Смирнова, председателя волостного исполкома Богданова, председателя приходского совета («двадцатки») Федорова, члена совета Ф. Яковлева и представителей верующих М. Осипова, Васильева и Матвеева монеты были переданы уполномоченному уездного исполкома И.И. Уварову.[5]

19 мая Уваров по акту передал эти ценности, общим весом 15, 75 фунтов (около 8 килограммов) серебра, председателю Ямбургской уездной комиссии по изъятию церковных ценностей Андрееву. В тот же день они были сданы комиссией в уездный финансовый отдел.[6] Следует отметить, что позднее при закрытии церкви выкупленные церковные сосуды, риза и другие ценности были все же реквизированы государственными властями.

С конца 1920-х гг., в связи с резким ужесточением общего курса религиозной политики в СССР, начали проводиться массовые кампании репрессий священнослужителей, которые самым непосредственным образом затронули и членом причта Никольской церкви. Так ее диакон Алексий Федорович Петропавловский вместе со священником Николаем Соколовым в 1929 г. был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности и месяц находился в лужской тюрьме. После освобождения он оставил церковное служение и в 1930-1933 гг. трудился рабочим, в 1934 г. – дворником, а в 1935 г. – сторожем Дома радио в Ленинграде. При этом о. Алексий скрывал свое прежнее служение в церкви. В ходе так называемого «Кировского потока» его брат Николай Федорович Петропавловский постановлением Особого совещания при НКВД от 23 марта 1935 г. был выслан как социально опасный элемент с семьей из Ленинграда в Астрахань, где умер от туберкулеза в 1935 г.

Настоятель Никольской церкви священник Петр Христофорович Смирнов был в 1935 г. арестован и приговорен к одному году исправительно-трудовых работ. В начале 1938 г. последовал новый арест и приговор Тройки Управления НКВД по Ленинградской области к высшей мере наказания. Отец Петр был расстрелян в июне 1938 г. и похоронен на Левашевской пустоши под Ленинградом.[7]

В условиях ожесточенного террора, от которого пострадали и многие прихожане, община Никольской церкви фактически распалась. Из-за отсутствия подвергшихся репрессиям священнослужителей с начала 1938 г. прекратились богослужения, и Кингисеппский райисполком решил закрыть храм. В этой ситуации Ленинградская областная комиссия по вопросам культов при Президиуме Леноблисполкома 9 мая 1938 г. (протокол № 3) приняла постановление о ликвидации «Сойкинской церкви Сойкинского сельсовета Кингисеппского района», в котором говорилось: «Учитывая, что граждане Сойкинского сельсовета в числе 1100 человек вынесли решение о закрытии церкви, и, принимая во внимание, что двадцатка распалась, — постановление Кингисеппского райисполкома утвердить, а помещение использовать под клуб».[8] Через неделю Президиум Леноблисполкома постановлением от 15 мая (протокол № 130, пункт 8179) утвердила решение областной комиссии по вопросам культов.[9]

Одной из причин закрытия Никольского храма, было то, что в конце 1930-х гг. на берегу Сойкинского полуострова строилась новая главная база Балтийского флота «Ручьи», которую в народе называли «Вторым Кронштадтом». Для ее охраны в Сойкино была установлена зенитная батарея, здесь же находилась радиостанция и военная комендатура. В августе 1941 г., при отступлении советских войск в первые месяцы Великой Отечественной войны, эти объекты были взорваны, часть домов села сгорела.[10]

В 1942 г., во время немецкой оккупации, богослужения в Никольской церкви возобновились. Три граничащих с Эстонией северо-восточных района Ленинградской области – Волосовский, Кингисеппский и Котельский официально находились вне сферы деятельности Псковской Православной Духовной Миссии, и их приходы принял в свое окормление состоявший в юрисдикции Московского Патриархата архиепископ Нарвский Павел (Дмитровский). Местные священники в 1942 г. дважды обращалось к Владыке с просьбой о принятии их в общение и управление. Сначала архиепископ отказал, основываясь на том, что канонические правила запрещают ему вмешиваться в дела чужой епархии. Но когда собравшиеся в Ильешах в день Ильинской пятницы священники вторично обратились к Владыке, он согласился принять их с оговоркой: «Не в управление, но в духовное окормление». При служении в указанных районах архиепископ Павел всегда поминал вслух за богослужением имена Патриаршего Местоблюстителя  митрополита Сергия (Страгородского) и митрополита Ленинградского Алексия (Симанского).[11]

Это решение Владыки даже привело к временному конфликту с Псковской Миссией, хотя экзарх Прибалтики митрополит Сергий (Воскреснский) в дальнейшем одобрил его. Начальник Миссии протопресвитер Кирилл Зайц на допросе 5 января 1945 г. показал, что архиепископ Павел создал «Эстонскую Православную Миссию, обслуживавшую Кингисеппский и Волосовский районы».[12] Это не совсем так. Специальная Миссия не была создана, Владыка лишь послал для окормления ряда приходов  Ленинградской епархии несколько священников-миссионеров из Нарвы. Благочинным Кингисеппского округа был назначен священник Димитрий Горемыкин, служивший настоятелем Волосовской церкви св. кн. Александра Невского. Всего в Кингисеппском благочинии в период оккупации было открыто 35 храмов, в том числе в Сойкино.

Уцелевших к началу войны священников не хватало, и поэтому архиепископ Павел направил из Нарвы на территорию Ленинградской епархии несколько священнослужителей миссионеров: протоиерея Павла Калинкина, священника Михаила Рауда, священника Николая Недремского и др. Они служили в возрожденных храмах сел Сойкино, Кейкино, Краколье, Стремление, Ратчино, Котлы, Удосолово и окрестных деревнях. В августе 1942 г. в одной из таллинских газет было опубликовано благодарственное письмо жителей бывшей «советской Ингерманландии»: «Мы, жители дер. Куровицы, Манновка и Орлы, приносим свою глубокую благодарность священ­нику-миссионеру о. Михаилу Рауд за те отрадные богослужения, которые он совершает безвозмезд­но в наших деревнях. Никогда никому не отказывая в совершении треб, много отрады вносит он в сердца наши своими простыми, ясными проповедями, призывая заблудших и отпавших от веры православной вернуться к Богу. Много света, веры, теплоты и любви внес он в сердца наши и многих привел он снова в лоно церкви православной. Очень много наших детей, благодаря о. М. Рауду, получили святое крещение и имена святых».[13]

В Никольской церкви Сойкино богослужения чаще всего проводил священник Николай Иоаннович Недремский (1883-1962), бывший полковой певчий Белой Северо-Западной армии, ушедший в 1919 г. вместе с ее частями на территорию Эстонии. С 1942 г. он служил настоятелем Петропавловской церкви с. Кейкино, а с 13 апреля 1943 г. по февраль 1944 г. – настоятелем Казанской церкви с. Низы (Большие Поля) и регулярно приезжал совершать богослужения в Сойкино. В феврале 1944 г. после освобождения Низов от оккупации о. Николай с семьей был эвакуирован в тыл советских войск и начал служить в церквах сел Удосолово и Ратчино. Позднее, с 1948 г. батюшка был настоятелем Георгиевского храма с. Ложголово (с 1961 г. в сане протоиерея), где и скончался в 1962 г., оставив о себе добрую память у прихожан.[14]

В январе 1944 г. богослужения в Никольской церкви прекратились. К концу периода оккупации село Сойкино фактически перестало существовать. В последние месяцы 1943 г., перед отступлением немецких войск, нацисты сожгли почти все окрестные деревни, а жителей угнали на работы: сначала в Эстонию, в Клогу, потом — в Финляндию.[15] После войны далеко не всем прихожанам удалось вернуться: часть скончалась, другие не захотели возвращаться, некоторых не пустили в новообразованную пограничную зону. Церковь святителя Николая Чудотворца вновь оказалась закрыта.

Однако уже в конце 1945 г. уцелевшие прихожане подали ходатайство об ее открытии. Прошение довольно долго рассматривалось в различных государственных инстанциях, пока, наконец, Леноблисполком под председательством Н.И. Смирнова постановлением от 25 декабря 1947 г. не отклонил его, «в связи с тем, что в Кингисеппском районе функционируют пять церквей, и некоторые из них находятся на близком расстоянии от населенного пункта с. Сойкино».[16]

 В дальнейшем Никольская церковь около 20 лет не использовалась и простояла в заброшенном виде, постепенно ветшая. При этом были сломаны завершения здания и колокольня. Летом 1955 г. расположенная поблизости воинская часть № 17646 захотела полностью разобрать храм, чтобы использовать ее участок для своих нужд. В связи с этим был составлен акт о техническом состоянии храма, в котором говорилось: «Здание церкви кирпичное, длина 33 метра, ширина 18 метров, по внешнему периметру высота основного здания 8, 5 метров, толщина стен – 1 метр 10 сантиметров. Стены прочные, внешняя сторона здания обшита кровельным железом, которое сохранилось на верхней части здания – 30-40 %. Крыша отсутствует, перекрытия здания сводчатые, колокольня с куполом отсутствует, нет полов в здании церкви, дверных полотен, оконных переплетов, и обсадка к ним отсутствует».[17]

В соответствии с запросом областных властей Ленинградский уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви А.И. Кушнарев (полковник КГБ) 30 июля 1955 г. составил справку, в которой кратко описал историю храма, техническое состояние его здания  и отметил, что «место, где находится разрушенная церковь, крайне необходимо для воинской части». 9 августа того же года Леноблисполком, заслушав доклад А.И. Кушнарева, принял постановление (протокол № 30, пункт 19) «О церковном здании в с. Сойкино»: «Разрешить исполкому Кингисеппского районного Совета депутатов трудящихся разобрать полуразрушенное здание церкви в селе Сойкино Кингисеппского района».[18]

К счастью, это решение выполнено не было, и храм, хотя и в руинированном состоянии, в основном уцелел. Правда, от его внутреннего убранства ничего не сохранилось. Сильно пострадало и церковное кладбище, от которого остались лишь единичные могильные кресты. В 1995 г. здание Никольского храма было возвращено общине поселка Вистино и вновь освящено 22 мая 2006 г. В настоящее время здесь создается скит Александро-Невской Лавры.[19]

Доклад на конференции «Сойкинская святыня» в пос. Котлы Ленинградской области

22 июня 2015 г.


Источники:

[1] См.: Ленинградский мартиролог 1937-1938. СПб., 1995-2006.

[2] Санкт-Петербургский мартиролог. СПб., 2002. С. 194.

[3] См.: Аристов В. Страницы Яма — Ямбурга — Кингисеппа в истории России и Европы. СПб., 2009.

[4] См.: Российский государственный исторический архив. Ф. 796.

[5] Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. 1001. Оп. 7. Д. 15. Л. 20.

[6] Там же. Л. 19.

[7] См.: Ленинградский мартиролог 1937-1938. СПб., 1995-2006.

[8] ЦГА СПб. Ф. 7179. Оп. 10. Д. 1336. Л. 122.

[9] Там же. Д. 1372. Л. 115.

[10] См.: Аристов В. От «Второго Кронштадта» к «Второму Роттердаму». СПб., 2010.

[11] Журнал Московской Патриархии. 1945. № 9. С. 45-46.

[12] Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по  Псковской области. Ф. архивно-следственных дел. Д. А-21132. Т. 3. Л. 598.

[13] Северное слово (Ревель). 1942. 27 августа.

[14] Попов И.В. Пастырь из Ложголова. Протоиерей Николай Недремский // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2002. Вып. 26-27. С. 114-115.

[15] См.: Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в конце XIX — XX веке. СПб., 2004.

[16] ЦГА СПб. Ф. 9324. Оп. 2. Д. 10. Л. 10об.

[17] Там же. Ф. 7179. Оп. 53а. Д. 411. Л. 183.

[18] Там же. Д. 354. Л. 77; Оп. 54. Д. 119а. Л. 83.

[19] См.: Санкт-Петербургская епархия. Справочник. СПб., 2008.