- Санкт-Петербургская Духовная Академия - https://old.spbda.ru -

Профессор А.В. Моторин. Образы Пресвятой Троицы в русском государственном самосознании

Быть может, впервые символический образ Пресвятой Троицы на земле русской был увиден блаженной княгиней Ольгой, когда она, уже будучи просвещенной святым крещением в Царыраде и проповедуя Православие, посетила родные места в новгородских пределах. Древнее предание об этом событии и о пророчестве св. Ольги вошло в ее житие, которое включено, в частности, в «Книгу степенную царского родословия…», составленную в XVI веке по благословению и при участии святителя Макария, митрополита Московского. У слияния рек Великой и Плесковы (Псковы) блаженная Ольга увидела чудо: «Место сие пресветлыми лучами осияваемо бе, яко от Трисиятельного Света» («Книга степенная…». М., 1775. Ч. 1. С. 30). Обходя земли русские с целью их просвещения новой верой, княгиня сразу же проницательно уразумела, что «неизреченнаго света блистание» есть знамение грядущей «благодати просвещения земли Рустей» («Книга степенная…». Ч. 1. С. 30). Таинственный свет блаженная княгиня осмыслила как символическое Богоявление Пресвятой Троицы и объяснила спутникам: «Разумно да будет вам, яко волею Божиею на сем месте церковь имать быть во имя Пресвятыя Единосущные и Животворящия и неразделимая Троица, Отца и Сына и Святаго Духа» (С. 30). Храм был построен по велению блаженной Ольги, и вокруг него, согласно пророчеству княгини, вырос город, нареченный Псковом и прозванный в летописях «Домом Святой Троицы». Таким образом, в X веке, еще до Крещения Руси внуком Ольги св. великим князем Владимиром, было таинственно и символично обозначено будущее развитие русского государства как Дома Пресвятой Троицы.

С тех пор тройческое богословие постоянно присутствует в русском государственном мышлении, временами мощно проявляясь в словах и делах, а порою скрываясь в глубине событий и явлений.

Рассказывая о выборе новой веры для народа князем Владимиром и о Крещении его, а затем и народа в 988 году, автор «Повести временных лет» неоднократно приводит пространные богословские рассуждения о сущности Пресвятой Троицы и о вере в Нее как источнике бытия народа и государства. Эти рассуждения основаны на евангельском повествовании о Богоявлении во время Крещения Христова, а также на содержании православного «Символа Веры».

Когда сын св. Владимира благоверный князь Ярослав Мудрый воздвиг в Киеве Софийский собор, а внук Владимира Крестителя, сын Ярослава Мудрого благоверный князь Владимир воздвиг Софийский собор в Новгороде, тем самым еще раз символически проявилось упование русских на покровительство Пресвятой Троицы в деле государственного строительства. Образ Софии Премудрости Божией осмыслялся в византийском и русском богословии как Христос, Второе Лицо Пресвятой Троицы, в Его нераздельном единстве с Лицами Бога-Отца и Святого Духа: «Един Сый Святыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу», — поется в храмовом тропаре «Единородный Сыне…», написанном, по преданию, св. императором Юстинианом для главного храма Византии — Софийского собора в Константинополе. Для русских было важно, что именно при св. Юстиниане византийская держава достигла вершины своего могущества. Это воспринималось как плод особого почитания Пресвятой Троицы. Не менее значимым для Руси было и то, что св. Юстиниан, согласно преданию, был славянином по роду и прозывался до крещения Управдой. Тем самым дополнительно укреплялось представление о русском государстве как Доме под управлением Пресвятой Троицы.

В смутные времена княжеских усобиц и последовавшего затем монголо-татарского ига тройческое богословие государственного строительства временно ушло под спуд. Оно вновь оказалось востребованным с XIV века, когда русская государственность опять стала сосредотачиваться, на этот раз вокруг Москвы. Главным проповедником возобновленного тройческого богословия стал преподобный Сергий Радонежский (+1392) — основатель духовного сердца Московской Руси, Троице-Сергиевой Лавры. Как повествует его житие, еще в утробе матери во время церковного богослужения он троекратно провозгласил свою таинственную предназначенность на служение Пресвятой Троице, и затем, в начале своего подвижнического пути, он собственноручно с братом Стефаном построил церковь, посвященную Пресвятой Троице, а выросший вокруг монастырь, подобно Пскову, стали называть в летописях «Домом Пресвятой Троицы».

В XIV-XVI веках целое созвездие учеников и последователей преподобного Сергия духовно-молитвенно и деятельно способствовали церковному и государственному строительству под защитой Пресвятой Троицы. Некоторые сподобились созерцания таинственных явлений Триединого Божества. Так, преподобный Александр Свирский (+1433) беседовал с Триединым Богом, явившимся ему в виде Трех Мужей. Преподобный Макарий Желтоводский (+1444) также пережил некое подобное видение и потому в 1435 году основал монастырь во имя Пресвятой Троицы, а на некоторых иконах он, как и Александр Свирский, изображается созерцающим Триединого Бога. Свой опыт сокровенного общения с Богом живописно запечатлел творец самого знаменитого образа Святой Живоначальной Троицы — преподобный Андрей Рублев (+1430).

Богословским венцом таких возвышенных мистических переживаний стали писания преподобного Иосифа Волоцкого (+1515) и Деяния церковных Соборов, возглавленных святителем Макарием Московским (+1563): Стоглавого Собора 1551 года и Собора 1553-1554 годов, на которых была разъяснена возможность и необходимость священных изображений Святой Троицы. Было утверждено, что на этих иконах изображается не сокровенная сущность Бога, непостижимая для людей, а те образные явления, в которых Бог Сам благоволил частично открыть Себя святым людям. Были и противники изображений Пресвятой Троицы. Среди них особенно ярко выступал дьяк Иван Висковатый, руководивший международными делами государства при царе Иоанне Грозном. Церковь на Соборе 1553-1554 годов отвергла его точку зрения. Знаменательно, что позднее этот противник изображений Пресвятой Троицы был обличен в прямой подрывной деятельности против государства и казнен. В 1570 году на площади в Китай-городе в присутствии самого царя ему прочли обвинение, гласившее, что он сносился с королем Сигизмундом II Августом, хотел предать ему в Речь Посполиту Новгород, а также писал султану, чтобы тот взял Казань и Астрахань, и звал крымского хана опустошать Россию. Одно с другим оказалось тесно связанным: борьба против изображений Пресвятой Троицы и борьба против государства российского.

В XIV-XVI веках на Руси закрепляется богатая иконография Пресвятой Троицы. Наряду с образом Трех Ангелов или Мужей, под видом Которых Триединый Бог явился Аврааму, как это описано в книге Бытия (то, что позднее стали условно именовать «Ветхозаветной Троицей»), появились образы, которые потом стали обобщенно называть «Новозаветной Троицей» (по причине того, что Бог в Лице Христа и в виде голубя, как Духа Свята, открыл Себя уже в евангельские времена). Среди этих образов особенно значимы иконы, именуемые «Отечеством»: на руках у Божественного Отца пребывает младенец (или отрок) Христос, а над Христом (или перед Ним) реет образ Духа Свята в виде голубя. Уже само наименование этого образа подчеркивает его особое значение для государственного строительства, для Отчизны, Родины русской, которая, как и все мироздание, устраивается по образу своего Творца — Триединого Бога.

Всякое троичное устроение жизни ко благу воспринимается в русском православном сознании как проявление покровительства Пресвятой Троицы. В этом духе сразу же и без сомнений были истолкованы блаженной Ольгой явленные ей три световых луча. В этом же духе «святые мужи» истолковали троекратное «провозглашение» преподобного Сергия в материнской утробе во время церковного богослужения. С другой стороны, всему ходу государственной жизни стремились придать троичное устроение. Так, в течение веков постепенно складывалось и в начале XVI века окончательно утвердилось в писаниях старца Филофея учение о Москве как Третьем и последнем Риме. Также в течение всех веков российской государственности развивалось учение о триединстве народа, Православной веры и государственной власти. Ясно выразившись уже в «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона (середина XI века), это учение обрело окончательное чеканное определение в первой трети века XIX, когда министр народного просвещения граф Уваров, подводя итог раздумьям многих своих современников, указал в 1833 году на три столпа российской жизни: «Православие — Самодержавие — Народность».

Тройческое богомыслие не ушло из русского самосознания и в наше время: государство существует вместе с Церковью Православной и способствует вместе с нею исповеданию народной веры под защитой Пресвятой Троицы и под охраняющей сенью Ее многоразличных образов и действий в этом мире.

Доклад профессор Новгородского университета А.В. Моторина на VI Сретенских чтениях, состоявшихся 19 февраля в г. Хельсинки (Финляндия).