Епископ Конрад Фрейфельд является одной из самых значительных фигур не только в истории немецкой лютеранской общины Санкт-Петербурга, но и в истории всей Евангелическо-Лютеранской Церкви в России. Конрад Раймунд Петрович Фрейфельд родился 13 марта 1847 г. в г. Дерпте (ныне – Тарту) Лифляндской губернии в семье остзейского немца, потомственного почетного гражданина. Конрад служил вольноопределяющимся в российской армии, затем обучался на Богословском факультете Дерптского университета, который успешно закончил. 31 января 1871 г. К. Фрейфельд был посвящен в духовный сан в Дерпте и несколько лет служил в храмах этого города. В дальнейшем он переехал в Санкт-Петербург, где сначала работал директором частной гимназии Видемана.
В 1877-1880 гг. Конрад Фрейфельд служил в петербургском эстонском приходе святого Иоанна, а в 1880-1910 гг. – около 30 лет был главным пастором в церкви святой Анны на Кирочной улице. В начале XX века приход этой церкви насчитывал около 12 тысяч человек, в число которых входили и воспитанницы Смольного института лютеранского вероисповедания. При церкви помимо основанного еще в веке знаменитого училища (Анненшуле) действовали созданные при активном участии и зачастую по инициативе Конрада Фрейфельда попечительство о бедных, богадельни, детский дом, приют для девочек, больница в Лесном и земледельческий приют «для падших женщин» [1].
В 1890 г. Конрад Фрейфельд был возведен в сан епископа. В 1892-1920 гг. он являлся генеральным суперинтендантом и вице-президентом, а затем президентом Евангелическо-Лютеранской Генеральной консистории. Епископ по-прежнему активно занимался благотворительной деятельностью. В частности, он был почетным попечителем Евангелической больницы для женщин на Лиговской улице (сейчас – Лиговский пр., д. 4), почетным членом основанного в 1897 г. Санкт-Петербургского общества самаритян (находилось в ведении Медицинского департамента Министерства внутренних дел и располагалось в Максимилиановском пер., 11). Это общество ставило целью «подачу первой помощи в несчастных случаях и при внезапных заболеваниях, а также распространение познаний в гигиене и уходе за больными вообще», устраивало общедоступные чтения и учебные курсы по медицине с практическими занятиями, издавало популярные брошюры и книги. И во многих подобных мероприятиях Конрад Фрейфельд принимал активное участие. Епископ имел много наград: золотой наперсный крест, ордена святой Анны и святого Станислава разных степени, медаль в память 300-летия Дома Романовых и др.
После Октябрьской революции 1917 г. епископ Конрад Фрейфельд, по-прежнему возглавлявший Генеральную консисторию, старался противостоять антирелигиозным акциям советских властей. В условиях общей демократизации приходской жизни он пытался оказать противодействие, опираясь на широкие массы верующих. Так 22 января 1918 г. на конференции петроградских пасторов было решено создать школьные союзы, «которые должны стать опорой существования школ вместо церковных общин», а 26 января на общем собрании представителей прихожан городских храмов был образован «Комитет объединенных советов евангелических приходов г. С.-Петербурга». Они попытались хотя бы частично сохранить церковную собственность и защитить права приходских школ [2]. 18 февраля комитет направил соответствующее письмо в Совнарком [3]. Однако власти с этим новым церковным органом считаться не стали, и его деятельность постепенно затухла.
В первой половине 1918 г. епископу еще казалось, что ситуация может вскоре измениться к лучшему. 24-26 января в Петрограде состоялась конференция делегатов общин из различных районов страны, на которой обсуждались вопросы подготовки церковной конституции. В своем письме от 28 февраля К. Фрейфельд в качестве президента Генеральной консистории сообщал пасторам, что конференция «исходила из возможности проведения выборов участников Генерального Синода уже весной этого года». Генеральная консистория стала печатать свои обращения к верующим и т.д. [4]
Но осенью 1918 г. стало очевидным, что надежды на существование особого статуса Лютеранской Церкви не оправдались. Считаясь с требованием властей, Петроградская консистория 9 октября 1918 г. сообщила в своем послании об официальном запрещении религиозного преподавания в школах, отметив, что необходимо обеспечивать религиозное воспитание молодежи иными чем прежде способами. 10 ноября Генеральная консистория обратилась к пасторам и общинам Петроградского и Московского округов с просьбой оказать финансовую помощь еще существующему центральному церковному управлению. В этом послании также говорилось, что созыв Генерального Синода вновь должен быть отсрочен. Потеряв в силу различных обстоятельств большую часть членов Генеральная консистории постепенно свертывали свою деятельность и теряла влияние. Кроме того, ее позиция подрывало стремление к самостоятельности общин национальных меньшинств – финнов, латышей и эстонцев, стремившихся создать свои самостоятельные консистории.
Следующий год в условиях двух походов белой Северо-Западной армии на Петроград был еще более тяжелым. Временно свернулась работа по подготовке конституции и проведении реорганизации Церкви. Продолжались и антицерковные акции властей. Духовенство подвергалось трудовой повинности, приходы облагались чрезвычайным революционным налогом и т.п. А 25 июля 1919 г. Петросовет издал постановление о том, что помещения Петроградской евангелическо-лютеранской консистории наряду с соответствующими учреждениями других конфессий, «со всем находящимся в них имуществом и архивами» передаются в распоряжение окружного отдела Записей актов гражданского состояния, и вскоре метрические книги были вывезены из здания консистории [5].
Следует отметить, что в силу особенностей лютеранского вероучения метрические книги являлись важной частью церковной документации, и большая часть их хранилась в приходах. Естественно, что те выступали против передачи книг властям. Вспыхнувший конфликт был временно улажен в 1919 г. в ходе переговоров возглавлявшего Генеральную консисторию К. Фрейфельдта с Совнаркомом. После выписки необходимых сведений в отделах загса большинство метрических книг возвратили храмам. 6 мая 1920 г. епископ написал в Петроградский отдел юстиции об отсутствии у него метрических книг [6].
В конце 1918-1920 гг. в «доход казны» были перечислены все хранившиеся в банках капиталы храмов, а также различных церковных заведений. Только 4 кассы взаимопомощи евангелическо-лютеранских приходов в Петрограде в результате конфискации ценных бумаг и капиталов потеряли 1 млн. рублей. В это же время в «северной столице» оказалось национализировано около 30 евангелических учреждений: 4 приюта, госпиталь, лазарет, Евангелическая больница, Дом призрения, Вдовий дом, 4 кассы взаимопомощи, ночлежка, Общество защиты женщин, Общество молодых людей и т.д. При этом нередко закрывались и ликвидировались домовые церкви при соответствующих учреждениях [7]. Эти гонения лично на себе испытал К. Фрейфельдт, служивший в 1919-1921 гг. настоятелем церкви Христа Спасителя в Евангелической больницы на Лиговской улице и проживал в церковном доме при ней [8].
К 1920 г. в результате событий революции и гражданской войны, антирелигиозной политики властей, массовой эмиграции прихожан и духовенства, потери связи между общинами и центром было подорвано материальное положение и фактически разрушено организационное строение Лютеранской Церкви России. Но, несмотря на крайне неблагоприятные условия, в конце концов, стремление консисториального руководства и, прежде всего К. Фрейфельда, создать новое церковное устройство все-таки увенчалось успехом.
Летом и осенью 1920 г. в Петрограде также активно обсуждался проект «Временных правил о самоуправлении Евангелическо-Лютеранской Церкви в России». Несмотря на все разногласия, 20-24 ноября в Петрограде под председательством К. Фрейфельда состоялась объединительная общероссийская лютеранская конференция, принявшая окончательный вариант «Временных правил». Их целью провозглашалось «сохранение единства церковной жизни и самоуправления евангелическо-лютеранских приходов в России, продолжавших существовать после отделения Церкви от государства в виде «групп верующих», впредь до созыва Генерального Синода». В качестве органов управления назывались Главные (Высшие) Церковные Советы и совещание при епископе. На этой конференции 24 ноября был образован Епископальный совет во главе с К. Фрейфельдом [9].
В апреле 1921 г. Епископальный совет выпустил циркуляр «К церковным советам и пасторам евангелическо-лютеранских общин России», подписанный епископом Конрадом Фрейфельдом. В нем всем приходам рекомендовалось принять «Временные правила» и присоединиться к вновь созданной Церкви. Большинство общин положительно откликнулись на призыв, и вскоре возникшие Финский и Эстонский Высшие Церковные Советы послали своих представителей в Епископальный совет. Но он не мог выполнять функции управления Церковью, поскольку согласно принятым постановлениям не являлся постоянным руководящим органом, а был скорее высшим пленарным собранием и координирующей структурой. Его заседания проходили не чаще одного раза в год. Так, следующее после ноябрьского 1920 г. состоялось в ноябре 1921 г. Совет приветствовал вхождение в объединенную Лютеранскую Церковь всех национальных общин, обсудил проблему возможности вторых браков прихожан и подчеркнул, что только Генеральный Синод имеет право вносить изменения во «Временные правила» [10].
Третье заседание Епископального совета состоялось 13-15 июня 1922 г. На нем было принято решение о признании Лютеранской Церковью России григорианского календарного стиля, сохранении за главами национальных Высших Церковных Советов сана епископа. Но важнейшим вопросом обсуждения стала проблема острой нехватки пасторов и подготовки новых священников. В 1921-1922 гг. епископ Конрад Фрейфельд после сдачи экзаменов посвятил в сан священника трех бывших студентов Юрьевского (Дерптского) университета, но таким образом этот источник пополнения кадров был фактически исчерпан. В результате Епископальный совет постановил открыть в Петрограде теологические курсы [11]. Конрад Фрейфельд стал одним из преподавателей курсов. В 1922 г. существовали планы преобразования теологических курсов проповедников в семинарию, но тогда они не могли быть реализованы из-за отсутствия средств и единства в органах церковного управления по этому вопросу [12].
В 1921-1922 г. в Советской России разразился страшный голод в Поволжье. В борьбе с ним значительную помощь оказали международные благотворительные организации, в том числе американская «АРА» и немецкий Густав-Адольф-Союз. Епископ К. Фрейфельд работал в качестве координатора АРА, в результате чего Национальный Лютеранский Совет в начале 1923 г. объявил ему благодарность. С ситуацией в Поволжье была тесно связана кампания изъятия церковных ценностей из действующих храмов, которая прошла и в лютеранских церквах Петрограда [13].
Параллельно с кампанией изъятия церковных ценностей проводились и репрессии духовенства, которые частично затронули Лютеранскую Церковь. Стал готовиться и судебный процесс против епископа Конрада Фрейфельда, который в 1921-1923 гг. епископ снова служил в церкви святой Анны на Кирочной улице. Но этот процесс не состоялся – 31 мая 1923 г. 76-летний глава Лютеранской Церкви России после тяжелой болезни скончался в Петрограде. Его смерть стала значительной утратой дела развития церковной жизни, так как епископ был идейным вдохновителем процесса объединения Евангелическо-Лютеранской Церкви в России [14].
Все три дочери епископа – Магдалина, Марта и Эльза в дальнейшем подверглись репрессиям. Фрейфельд Конрадовна. В 1920-е гг. они были прихожанками Петрикирхе, вели занятия с молодежью в «Югендбунде», были арестованы в сентябре 1930 г. по делу настоятеля церкви пастора Гельмута Ганзена и приговорены 17 сентября 1930 г. Тройкой Полномочного представительства ОГПУ в Ленинградском военном округе к 3 годам лагерей и 3 годам ссылки. Женщины отбывала срок в лагере на строительстве Беломорканала, в дальнейшем проживали в Череповце, где Магдалина умерла в 1956 г. Марта Фрейфельд-Шулак позднее вернулась в Ленинград, преподавала немецкий и английский языки в Суворовском училище и скончалась 21 июня 1986 г. Эльза Фрейфельд-Гольде также в дальнейшем вернулась в город на Неве, умерла она в Санкт-Петербурге 27 июля 1995 г., и была похоронена на Смоленском кладбище.
Доклад преподавателя Санкт-Петербургской православной духовной академии профессора М.В. Шкаровского на конференции в Петрикирхе Санкт-Петербурга «Немцы в Санкт-Петербурге» 8 апреля 2015 года.
[1] См.: Антонов В.В., Кобак А.В. Святыни Санкт-Петербурга. СПб., 2010. [2] Kahle W. Geschichte der evangelisch-lutherischen Gemeinden in der Sowjetunion, 1917-1938. Leiden, 1974. S. 30, 474. [3] ЦГА СПб. Ф. 143. Оп. 1. Д. 82. Л. 1-1об. [4] Курило О.В. Очерки по истории лютеран в России. М., 1996. С. 85; Kahle W., a.a.O., S. 32; Meyer Th. (Hrsg) Luthers Erbe in Russland. Moskau, 1918. [5] ЦГА СПб. Ф. 143. Оп. 1. Д. 82. Л. 50. [6] Там же. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 129. Л. 28. [7] Антонов В.В., Кобак А.В. Указ. соч. С. 251; ЦГА СПб. Ф. 7608. Оп. 11. Д. 16. Л. 55-56, 62-65. [8] ЦГА СПб. Ф. 2815. Оп. 1. Д. 70. [9] Там же. Л. 5-7. [10] Kahle W., a.a.O., S. 492; Лиценбергер О.А. Евангелическо-Лютеранская Церковь и советское государство (1917-1938). М., 1999. С. 103. [11] Kahle W., a.a.O., S. 144-146; Лиценбергер О.А. Указ. соч. С. 105-106. [12] Там же. С. 132-133; Kahle W., a.a.O., S. 146-147; Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Ф. архивно-следственных дел. Д. П-35162. Т. 1. Л. 39, 53. [13] Архив Президента Российской Федерации. Ф. 3. Оп. 60. Д. 63. Л. 62, 76, 77; Красная газета. 1922. 21 марта. [14] Bundesarchiv Berlin, R 901/69455, Bl. 42.