Как известно с указом Петра I в 1716 г. в Российской Империи действовал закон, согласно которому, граждане обязаны были ежегодно во время Великого Поста приступать к таинствам Исповеди и Причастия и получать об этом соответствующую справку в подтверждениe своей лояльности Русской Церкви, а точнее Российскому Государству. А с 1722 г. в России были введены исповедальные росписи.

Согласно исследованию В.Ю. Макаровой: «многочисленные данные свидетельствуют, что во время постов верующие на Руси редко исповедовались и редко причащались – по крайней мере значительно реже, чем ожидали духовники и чем того требовало законодательство»^[1]. Более того, есть свидетельства того, что многие просто покупали себе подобные справки, не приступая к Таинства годами.

Однако в сер. XIX – нач. XX вв. в Русской Церкви возникло уникальное явление, имя которому святой праведный Иоанн Кронштадтский. Протоиерей Иоанн Ильич Сергиев, «Кронштадтский пастырь», как его называла вся Россия, «Всероссийский Батюшка». Напоминать его биографию представляется излишним, отметим лишь тот факт, что вскоре после рукоположения во пресвитеры он начал совершать Литургию ежедневно, чему поначалу находило изрядные препятствия со стороны клира, кроме того он призывал к частому причащению и свою паству, проводил общие исповеди. Эти и некоторые другие аспекты его необычной по тем временам пастырской деятельности поначалу были негативно восприняты не только священноначалием, но и свт. Феофаном Затворником, который не преминул ему написать об опасности подобного подвига вне монастырских стен. Однако уже в скором времени владыка изменил свое мнение:

«Что касается о. Иоанна Кронштадского, то я уверен, что он воистину муж Божий. И вы не погрешите, если уверитесь в том же. Книжки его хороши. И эта – дневник (имется ввиду «Жизнь во Христе» – прим. авт.) – хороша. Тут светлые мысли души, живущей в Боге.»^[2]

О. Иоанн был бельмом на глазу у тогдашнего духовенства, служил ревностно, проповедовал эмоционально, шел к беднякам, раздавая им все, что имел при себе, весь отдал себя на служение Богу и людям. Его пример остается образцом пастырского служения и по сей день. Однако его проповедь частого причащения принимается не всеми. О чем же учил Кронштадтский пастырь?

В первую очередь следует отметить, что отец Иоанн как и владыка Феофан исповедует невозможность подлинной христианской жизни без участия в Таинстве Евхаристии:

«Без Причастия Святых Тайн человек не может иметь в себе истинной жизни, потому что от первого Адама все люди повреждены в самом корне, лишились блаженной жизни, и не могут начать этой жизни без помощи Божественной благодати.»^[3]

Более того, он говорит, что вне причащения человек умирает, в нем все более и более ощущается его тленность, смертность, падшесть естества, в то в время как Святые Тайны оживотворяют человека, вводят его все глубже в жизнь Христову, которую только и можно назвать подлинной жизнью:

«Без Тела и Крови Христовых ты был бы одним тлением, гноем, пищею червей, игралищем страстей и вечным мучеником, не знающим никогда, во веки веков, душевного мира и блаженства, так как источник нашего блаженства один – Бог; вне Его вечный страх и мучения. Но теперь тленное тело сие наше, вкушающее животворящие Плоть и Кровь, облечется некогда в нетление и мир.»^[4]

«Без причастия Святых Тайн мы были бы мертвыми духовно, были бы ходячими статуями, хотя по телу живыми. Поэтому каждому крайне необходимо в известное время причащаться Святых Тайн с покаянием во грехах, с верою, усердием, горячей благодарностью к Богу, непрестанно благодеющему нам.»^[5]

В отличие от большинства современных ему пастырей Всероссийский Батюшка весьма сожалел об отсутствии причастников за Божественной Литургией:

«»Приимите, ядите … Пийте от нея вси» (Мф 26:26-27)… Все ли едят и пьют Плоть и Кровь Господа по заповеди Его? У нас в мире православном в иных местах в церкви хоть шаром покати – никого нет причастников; в университетах – нет причастников, не говоря уж о других вероисповеданиях христианских.»^[6]

«Как мало искренне прикасающихся к Спасителю, искренне, с глубокой верой и пламенной любовью вкушающих Тело и Кровь Его!»^[7]

Более того это отзывается в его сердце невероятной болью, живя во Христе, имея «ум Христов» (1 Кор 2:16) он не может смотреть, как люди отвечают отказом на призыв подойти к Чаше:

» Больно делается на сердце, когда во многих храмах на призыв диакона, выносящего Святые Дары к народу; со страхом Божиим и верою приступите – иногда никого нет из желающих принять их.»^[8]

С великим дерзновением взывает он к своей пастве, которой поистине была вся Российская Империя:

«Если Господь есть истинный хлеб, то мы должны желать этого хлеба не только раз в год, но, по возможности, каждый месяц, каждую седмицу, даже каждый день. Почему так? Потому, что это хлеб насущный для нас, для нашей души, а так как хлеб насущный нужен нам каждый день, то и в небесной пище – в Теле и Крови Христовых – мы нуждаемся также каждый день. Поэтому и в молитве Господней мы молимся: хлеб наш насущный даждь нам днесь. Здесь под хлебом разумеется не только обыкновенный хлеб пшеничный или ржаной, но и Божественное Брашно: Тело и Кровь Христовы – этот истинный хлеб насущный, т. е. служащий к истинному существованию, к истинной жизни, столь необходимый для жизни, что без него обойтись нельзя, потому что, кроме тела, для поддержания жизни которого требуется хлеб насущный, у человека есть душа, которая не в пример дороже и важнее тела: ей также потребна пища, только иная, чем для тела мы принимаем каждый день обыкновенный хлеб, то кто же запретит нам вкушать Божественный Хлеб?»^[9]

Понимал Батюшка, что есть люди, которые не хотят его понять, которые противятся его призыву несмотря на все его доказательства и уверения, а потому предупреждает он об этом свою паству и призывает не смущаться речами его оппонентов:

«А вы блаженны, хотя многие и побранивают меня за это, но неразумные вроде тех, которые проповедуют, что кто много причащается, тот с ума сойдет. Я счел нужным то сказать, оберегая чистоту Христова Евангелия, дабы предостеречь вас от этих лиц, не вкусивших и не уразумевших неисповедимого богатства благодати Божией, заключающейся в дарованном нам величайшем таинстве.»^[10]

При этом отец Иоанн не ударялся в другую крайность, порой свойственную некоторым проповедникам частого причащения ныне:

«Я не говорю, что нужно причащаться всем, кто только находится в храме, нет, а тем, которые готовятся к этому, тогда и другие, безпечные, нерадивые к вере, к церкви, ко спасению души, глядя на них, проникаются чувствами благоговения к Богу и Его святому храму.»^[11]

Он не призывает подходить всякий раз к Чаше без всякой подготовке и основываясь на Писании указывает на главный критерий готовности человека к принятию в себя Самого Христа:

«»Да испытывает же себя человек», хотящий причащаться Святых Тайн, и тогда пусть причащается небесного Хлеба, Тела Христова, и от Чаши жизненной да пиет, «ибо кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1Кор 11:28). Итак, желающие причастия, испытывайте себя, свою совесть, вспоминая грехи свои, – осудите себя прежде Суда Страшного, ибо если бы мы рассуждали, т. е. разбирали бы подробно свою жизнь и исправлялись, тогда не были бы осуждены.»^[12]

В Русской Церкви даже образовался феномен так называемых «недароимцев», то есть людей, которые сознательно избегали Причастия, хотя и приходили раз в год на исповедь, как того требовало законодательство. Тем не менее перед смертью все же большинство чад Русской Церкви старалось приступить к таинству Причастия, как отмечает В.Ю. Макарова «крестьянам казалось, что даже единственное в своем роде, но при этом предсмертное причастие даровало спасение»^[13]. Но это в свою очередь имело и негативные последствия, на появление священника у постели больного смотрели как на признак приближающейся смерти.

Знал об этом и св. прав. Иоанн Кронштадтский:

«Когда я это говорю, то мне приходит на ум обычай многих бояться Святых Тайн, особенно, например, во время болезни, как будто бы Святое Причастие служит только в напутствие в загробную жизнь, а не во исцеление души и тела и во оставление грехов. В этом заблуждении находятся весьма многие, привыкшие жить жизнью плотскою, жизнью богатых людей, жизнью развлечений, питании своего тела, а не души, одним словом, суетною жизнью, которые мечутся за выгодами житейскими, а Бога забывают, для них страшно и подумать о соединении с Источником жизни, с Самим Иисусом Христом. Мне самому приходилось видеть во многих этот страх, это отчуждение себя от Животворного и Живоносного Источника спасения, и я удивлялся, потому что большей пользы, лучшего утешения никто и ничто не принесет страждущему, как Святое Причастие.»^[14]

Особое внимание Батюшка уделял поведению христианина после причащения Святых Христовых Тайн. Священникам он советовал после совершения Литургии не вкушать ни мяса, ни даже рыбы, «разве малость»^[15]. Но, конечно же, главным он считал состояние сердца человека:

«Если Христос в тебе чрез частое причащение Святых Таин, то будь весь как Христос: кроток, смирен, долготерпелив, любвеобилен, беспристрастен к земному, горняя мудрствующий, послушлив, разумен; имей в себе непременно Дух Его; не будь горд, нетерпелив, пристрастен к земному, скуп и сребролюбив.»^[16]

«Блаженны те, кто часто с искренним покаянием и искренним испытанием самих себя приступают ко Святому Причащению! Таковые могут совершенствоваться день ото дня, могут приходить в сознавание своей греховности и остаток настоящей жизни употреблять на то, на что он дан нам милосердием Божиим, – на очищение и уврачевание себя чрез покаяние и веру от всех грехов.»^[17]

В заключение обратим внимание на слова Всероссийского Батюшки не только актуальные по сей день, но до сих пор не всеми услышанные, и которые, может быть, следовало бы повесить при входе во всякий храм:

«Причащение Святых Тайн в каждую литургию нас делает здоровыми, мирными, обновленными. Сколько сокрыто величайших дарований в литургии! Благодарим Господа, оживляющего нас своими чудными тайнами! Христиане православные, боготворите литургию, боготворящую нас по милости Божией! Священники и миряне, обновляйтесь ею всякий день.» ^[18]

[1] Макарова В.Ю. Недароимцы, манипуляторы и на одре лежащие: к вопросу об особенностях крестьянского отношения к исповеди и причастию [Электрон. ресурс] / Портал Богослов.Ru – URL: (http://www.bogoslov.ru/text/1910434.html) (30.05.2012)

[2] Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника: Собрание писем. – Вып. 2 – С. 163

[3] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 497

[4] Цит. по: Там же. – С. 488

[5] Цит. по: Там же. – С. 498

[6] Цит. по: Там же. – С. 488

[7] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 487

[8] Цит. по: Там же. – С. 496

[9] Цит. по: Там же. – С. 494-495

[10] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 496

[11] Цит. по: Там же. – С. 496

[12] Цит. по: Там же. – С. 490

[13] Там же

[14] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 495

[15] Иоанн Кронштадтский, св. прав. Практические наставления пастырям, заимствованные из опыта [Текст] / сост. мон. Серафима (Иванова). – М.: «Отчий дом», 2006. – С. 29

[16] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 492

[17] Цит. по: Там же. – С. 495

[18] Цит. по: Причащение // Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского [Текст] / М.: «ДАРЪ», 2007. – С. 488