Традиция Церкви хранит свидетельство о том, что апостол Иоанн – единственный из всех, непосредственно посланных Христом на проповедь Благой вести, окончил земную жизнь мирно. Попросту говоря, он единственный из всего лика апостолов не стал мучеником. Однако, это спорный вопрос. Но не потому, что обнаружились новые факты о жизни возлюбленного ученика Христова, а потому, что мученик – это свидетель, которым Иоанн Богослов, без всякого сомнения, был.
«О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1Ин 1:1-2).
Люди бывают разными, христиане бывают разными, апостолы – разные. Иудеев, видевших, но не понявших «дня посещения своего», один из учеников Господних хочет вразумить древними и авторитетными для них пророчествами, так часто повторяя слова: «да сбудется реченное Господом через пророка» (напр., Мф 1:22, 2:15). Иной апостол делает ставку на естественное свойство человека – удивляться, отдавать сердце впечатлению, которое, под действием общины Церкви, должно перейти в глубокую убежденность, подтверждающуюся опытом, что и называется верой. Еще один апостол удивляет нас не только тем, что спасительное слово берет начало «в пятнадцатый же год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее, Ирод был четвертовластником в Галилее, Филипп, брат его, четвертовластником в Итурее и Трахонитской области, а Лисаний четвертовластником в Авилинее, при первосвященниках Анне и Каиафе» (Лк 3:1-2). Он – верный ученик апостола язычников. Благодаря таким, как они, мы, «дикие маслины, привились на место» (ср. Рим 11:17) отломившихся некогда благородных ветвей, веруя, что «если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви» (Рим 11:16) святы.
Известно всякому, что «и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1Кор 13:8)… Нет, не наступило еще то время, о котором возвещал апостол Павел, но видим мы прекрасно, что пророчеств уже мало кто знает, а потому-то мало кого они приводят к вере в обещанного Мессию. Мир, пересыщенный рукотворными чудесами, перестал быть честным и последовательным, предпочитая радости и вере созерцание непрекращающегося зрелища, только бы к нему время от времени давали понемногу хлеба. Да и спасение, провозглашаемое до концов мира, уже мало кого обращает, ведь то, от чего пришел нас спасти Сын Божий, давно перестало считаться проблемой, а со смертью и вовсе смирились…
Да, «люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы» (Ин 3:19) и доныне есть такими, но счастливы ли они от этого?! То, что предлагает нам грех, удовлетворяет ли нас как людей? Или наоборот, человек остается одиноким, замкнутым, окруженным осуждением, непониманием, безразличием? Или это стало уже нормой жизни христиан? А быть может большинство не замечают этого потому, что так сильно свыклись с подобным положением вещей?
Но выход есть! Выход не просто как теоретическое знание, но как реальный опыт, причастным к которому может стать каждый из нас, если он рискнет поверить Слову Господа. Мир, погруженный во грех, истосковался по любви и поэтому невозможно найти более актуальных слов, чем столь для нас привычные: «Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга. Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1Ин 4:7-12). Аминь.
Проповедь магистранта II курса церковно-практического отделения духовной академии чтеца Вячеслава Завального на всенощном бдении накануне престольного праздника в академическом храме апостола и евангелиста Иоанна Богослова, произнесенная им 8 октября 2013 года
