Памятная дата 100-летия первого богослужения в Санкт- Петербургской соборной мечети, а также изучение традиций российского ислама обращают нас к теме религиозной и общественной жизни российских мусульман в период правления последнего русского императора Николая II. (1894-1917).

По материалам переписи населения империи 1897 года последователи ислама являлись второй по численности после православных вероисповедной группой населе­ния империи: их насчитывалось 13.889.421 человек. К 1917 г. в стране проживало около 20 миллионов мусульман, большинство которых принадлежало суннитскому тол­ку ислама. Мусульмане-шии­ты численно преобладали лишь на территории современного Азербайджана. Последователи ислама составляли около 4% насе­ления Европейской России, наиболее значительное их число проживало в Уфимской, Ка­занской, Оренбургской, Астраханской и Самарской губерниях. Чис­ло мусульман в западных губерниях и в Сибири было весьма незна­чительным, в то время как на Кавказе ислам исповедовала треть его населения, а в Средней Азии более 90% из числа местных жителей.

По оценке Департа­мента духовных дел иностранных исповеданий, к 1 января 1912 г. в Российской империи на официальном учете состоял 24.321 мусульманский приход с 26.279 богослужебными зданиями (соборными мечетями, летними и зимни­ми мечетями, молитвенными домами и т.д.). По этой же оценке бы­ло официально признано наличие 45.339 мусульманских духовных лиц (имамов, мулл, хатибов, муэдзинов и т.д.).

Приведем несколько фактов, характеризующих гармоничное существование российского ислама в рамках Российской державы при императоре Николае II.

Четкая организация российского ислама

К началу XX века в России сложилась законченная система му­сульманских духовных учреждений, действующих на территории страны.

Центральным правительственным органом, контролировавшим жизнь российского мусульманства, по-прежнему оставался Департа­мент духовных дел иностранных исповеданий (ДДДИИ) Министер­ства внутренних дел. Как отмечает Д.Ю.Арапов, при надзоре над ино­верцами первостепенной задачей МВД и ДДДИИ как его подразде­ления была обязанность поддержания «принципа полной терпимос­ти, насколько такая терпимость может согласовываться с интереса­ми государственного порядка».

Районы Европейской России и Сибири курировались подконтрольными Министерству внутренних дел Оренбургским и Таврическим муфтиятами. Жизнью мусульман Кавказа руководили созданные еще в 1872 г. Суннитское и Шиитское духовные управления, подведомст­венные царской администрации края. Особые правила определяли организацию мусульман на территории Степного генерал-губерна­торства. Наконец, в Туркестанском крае специального органа по управлению мусульманами вообще не существовало, принципи­альные вопросы жизни мусульманской общины здесь определяли сами местные власти, подведомственные в Петербурге Военному министерству.

Внимание к жизни российской уммы

Весьма большой круг вопросов жизни мусульманской общины регули­ровался ДДДИИ. Свидетельство тому можно найти в содержании разделов фонда ДДДИИ в Российском государственном историческом архиве: «Органы управ­ления духовными делами мусульман», «Образование мусульманских приходов», «Постройка и открытие мечетей и молитвенных домов мусульман», «Мусульманские секты», «Мусульманская печать», «Открытие мусульманских учебных заведений», «Имущество му­сульманского духовенства и мусульманских духовных учреждений», «Брачные и бракоразводные дела лиц мусульманского вероиспове­дания», «Метрикация мусульман», «Приведение к присяге мусуль­манского духовенства и русско-подданных мусульман», «Воинская повинность лиц мусульманского вероисповедания» и др.

Кроме того, велось взаимодействие с разными госструктурами по вопросам обеспечения мусульман, находящихся на службе Империи. Так, вместе с Министерством финансов решались вопросы оплаты штатных духовных и светских лиц в системе мусульман­ских духовных управлений, вместе с Военным министерством ре­гулировалась деятельность военных мулл в армии, вместе с Мини­стерством народного просвещения обеспечивалось преподавание основ шариата учащимся-мусульманам в учебных заведениях им­перии и т.д.

Уважение и лояльность

На фоне революционных событий 1905-1907 годов, а также роста панисламистских и пантюркистских настроений, ангажированных из-за рубежа, уважение к мусульманскому миру в России, а также стремление усилить его лояльность к царю и империи сказались в определенных правовых решениях. Так, уже в ходе начавшейся первой русской революции был обнародован Указ о ве­ротерпимости 17 апреля 1905 г., в котором был сделан и обещан в будущем ряд серьезных уступок неправославным, особенно мусуль­манским, подданным империи. Более того, после Манифеста 17 октября 1905 г. было допущено существование целого ряда мусульманских общест­венных организаций и собраний (мусульманская фракция в I-IV Го­сударственных думах, мусульманские съезды и т.д.). Отметим, что наиболь­шей поддержкой со стороны властей в 1907-1917 годах пользовались наиболее традиционно на­строенные круги российской мусульманской общины.

При этом нужно не забывать, что в XIX — начале XX вв. значительная часть му­сульманской знати находилась на русской государственной службе, играя в ряде мест важную роль в системе управления империей. К началу XX в. представители мусульманских дворянских фамилий Европейской России – Акчурины, Еникеевы, Тевкелевы – активно участвовали в политической жизни страны, многие из них играли в ней важную роль. Так, Кутл-Мухаммед Тевкелев был в 1906-1917 гг. руководителем выше упомянутой мусульманской фракции I-IV Государственных дум.

П.В. Мультатули приводит такой пример: «Яд революции 1905-1907 годов проник и к мусульманам. Часть из них стала требовать права избрания муфтия (он назначался указом Государя Императора), пыталось политизировать медресе и духовную жизнь мусульман. Император Николай II решительно выступил против подобных устремлений. Царским указом муфтием был назначен имам Санкт-Петербургской Соборной мечети Нурсафа Баязитов, убежденный монархист. Он немедленно был подвергнут критике со стороны левых радикалов всех мастей. Примечательно, что одним из первых указов Керенского, после свержения самодержавия, было устранение Баязитова».

Царское правительство доверяло мусульманам не только несение воинской повинности в регулярной армии, но и служение в рядах казачества. Наряду со славянским православным большинством в состав различных казачьих войск входили представители других этносов и конфессий. По сведениям переписи 1897 года примерно 45 тысяч му­сульман (с семьями) было причислено к штату войскового казачест­ва. Горцы Кавказа служили в основном в Донском, Кубанском и Терском казачьих войсках; татары, башки­ры, киргизы – в войсках Донском, Уральском, Оренбургском, Семиреченском, Сибирском. При этом даже существовали специ­альные инструкции по обеспечению религиозных прав казаков-му­сульман, как, впрочем, всех мусульман-военнослужащих в воору­женных силах России, где предусматривались порядок принятия ими воинской присяги, участия в молитвах, право быть погребен­ным по обрядам шариата и т.д.

Экономическое сотрудничество

К концу ХIХ в. в России сложи­лись настоящие мусульманские купеческие династии: Хусаиновы в Оренбурге (с капиталом в размере около 5 миллионов рублей), Дсбердеевы в Уфе, Акчурины в Казани и другие. С бурным ростом во второй половине ХIХ – начале XX вв. русской промышленности в рамках на­ционального разделения труда сферой деятельности мусульманских предпринимателей Европейской России стали такие ее отрасли как кожевенная, мыловаренная, пищевая, шерстеделательная.

Особое место в экономике России на рубеже ХIХ-ХХ вв. занял Бакинский район – главный центр добычи и переработки россий­ской нефти. Здесь сложился ряд крупных состояний мусульман-неф­тепромышленников. Наиболее известным из них был самый бога­тый мусульманин России (капитал около 16 миллионов рублей) Га­джи Зейналабдин Тагиев, проделавший путь от бедного подма­стерья до миллионера, благотворителя и мецената. Тагиев был на­гражден высшими орденами империи, ему был присвоен чин дейст­вительного статского советника. В 1910 г. император Николай II возвел Тагиева в потомственное Российской империи дворянское достоинство.

Патриотизм

Как известно, любовь к Отечеству и братские чувства особенно проявляются в военное лихолетье. И они в полной мере проявились в российском мусульманстве. Приведем свидетельства, рассказанные П.В. Мультатули.

В Туркестане, откуда мусульмане и вовсе не призывались в российскую армию, известный местный теолог мулла М. Бехбуди в своём журнале «Ойна» («Зеркало») в начале 1915 года писал, что участие России в союзе стран, противостоящих другим христианским государствам, к которым присоединилась Турция, не оскорбительно и унизительно для ислама. «Поэтому нашему туркестанскому туземному населению нужно быть спокойным, сдержанным и вполне лояльным» по отношению к Царю и стране, «иначе… мы обречём себя на неминуемую гибель».

25 ноября 1915 года Император Николай II прибыл в Дербент. С приветствием к нему в присутствии депутации от Дагестанской области, состоявшей из мулл, старшин и почетных лиц всех округов, обратился один из видных религиозных авторитетов З. Б. Тарковский на кумыкском языке, с которого был сделан перевод. В восторженной речи он особо выделил такую фразу: «Любовь к Царю и любовь к Отечеству есть неразрывные части мусульманской веры». В ответ Государь своим поведением всячески подчеркивал личное уважение к мусульманской религии. В Тифлисе, выполнявшем роль централизующего управление регионального центра Империи, Государь милостиво общался с представителями высшего мусульманского духовенства, посетил шиитскую и суннитскую мечети, выслушал стоя на коленях молебны на арабском языке. В присутствии Государя закавказский муфтий свою молитву закончил словами: «Да благословит тебя, Государь, Всевышний Царь-царей на мудрое, долгое и счастливое царствование, на благо своих подданных и на страх врагам твоим».

На фронтах Первой мировой войны геройски сражались представители многих мусульманских народов. Особенно это касается татар, чеченцев и ингушей. Интересно, что в Царской России для чеченцев и ингушей не было обязательной воинской повинности. Но некоторые из них по своему желанию служили в царской армии, став впоследствии прекрасными офицерами и генералами. В 1914 году, уже во время войны была сформирована Кавказская «Дикая дивизия» под командованием великого князя Михаила Александровича, состоявшая из шести полков: Дагестанского, Кабардинского, Чеченского, Ингушского, Черкесского и Татарского. Бойцы дивизии, представители горских народов, особенно гордились тем, что в бой их ведет брат Белого Царя.

5 июля 1916 года, во время Рамазана, появился приказ Императора Николая II о должности дивизионного муллы. Вскоре прибывший в Уфу дивизионный имам А.Ягупов сообщал, что «Дух войск великолепный. В настоящее время очень много имамов назначены в войска для совершения необходимых религиозных обрядов». В конце июля 1916 года, когда мусульмане отмечали праздник разговенья (Ураза-Байрам), муфтий Мухаммад-Сафа Баязитов получил Высочайший ответ на своё верноподданное обращение к Царю: «Благодарю Вас и всех мусульман, собравшихся на торжественное богослужение по случаю праздника Рамазан-Байрама, за молитвы и выражение верноподданнических чувств. Высоко ценю доблесть многочисленных мусульман, сражающихся в рядах нашей храброй армии. НИКОЛАЙ». За заслуги по организации деятельности мулл в тылу и на фронте в 1916 году Мухаммад-Сафа Баязитов был награждён орденом святого Станислава 2-й степени.

Даже после заката империи, когда преданную и всеми оставленную Императорскую Семью сослали в Тобольск, местные татары, собравшись в один из своих праздничных дней во главе с муллой перед домом узников, отслужили под открытым небом молебствие об их здравии. Бывший Тобольский губернатор Н. А. Ордовский-Танаевский вспоминал, что в мартовские дни 1917 г. ночью к нему пришли человек двадцать пять татар и сказали, что до них дошли слухи, что «нет больше Царя на Руси, что Царя, его Жену и Детей арестовали. Нас послали к вам. Собирайте Тобольскую губернию, ведите выручать Царя-Батюшку и Семью».

В заключение же можно сделать вывод, что за все 23 года правления Николая II как на личном, так и на государственном уровне, отчетливо проявились его уважение и благодарность к мусульманам России за их верноподданное служение на благо общему Отечеству. В свою очередь и сам последний русский император снискал от представителей российского ислама уважение любовь. Хотелось бы пожелать, чтобы подобные взаимные чувства, а также общее служение на благо России стали доброй традицией и в наши дни.

Литература:

1. Ислам в Российской империи // Ислам в Российской империи (законодательные акты, описания, статистика). Сост. Д. Ю. Арапов. М., 2001.
2. Мультатули П. В. Император Николай II и мусульмане. — М: Российский институт стратегических исследований, 2013. – 53 стр.
3. Тихонов А.К. «Католики, мусульмане и иудеи российской империи в последней четверти XVIII – начале ХХ в.». СПб., 2008. – 368 с.