В преддверии Великого Поста, который завершится праздником Пасхи, возвещающим нам радость победы над смертью, мы собрались сегодня в этом храме Божием помолиться о наших усопших родных и близких, о всех православных христианах, отошедших в вере и надежде Воскресения.
Загробная участь их нам не известна, и нет никаких известий от них. Но в сердцах наших живет надежда, что наши усопшие близкие пребывают теперь «в месте злачне, в месте покойне», и мы возносим о них заупокойные молитвы и возглашаем вечную память в спасающем и упокоевающем всех Боге. Мы поминаем наших сродников, друзей и близких – уже почивших, но живых для нашего сердца, и печаль, от живого воспоминания о них, заменяется тихим утешением, потому что церковные молитвы и песнопения возвещают нам будущее Воскресение, ожидающее умерших, возвещают нам их жизнь, привлекают к этой жизни блаженство. Бог есть беспредельная любовь! И тех, кто связан союзом любви, Он не разлучает. Уже здесь научая нас любить друг друга, Он и по смерти не отлучает нас от этой любви.
Нам хотелось бы пообщаться с нашими усопшими родными, хотелось бы узнать, как там они. Мы желали бы поделиться с ними своими радостями и печалями, но нет у нас такой возможности. Своими помышлениями и чувствованиями беседуем мы с ними, но, в ответ на наши сердечные воздыхания, в ответ на наши молитвы, мы слышим только одно – голос тишины, которым отвечает нам таинственная вечность.
Что знаем мы о вечности, что можем мы сказать о ней, отягченные земными заботами, не имеющие духовных дарований? Пожалуй, ничего. Но есть у нас неисчерпаемое сокровище – творения Святых Отцов, этих светильников Духа, всегда просвещающих и вдохновляющих нас. К ним обратимся!
Вот, к примеру, как писал о вечности в своих «Аскетических опытах» духовный писатель XIX столетия святитель Игнатий (Брянчанинов): «В вечности нет непостоянства, нет переменчивости: в ней день – один, сердце – одно, мысль – одна. Соединяющий всё воедино – Христос. Оттуда голос – один». Усопшие близкие наши не остаются безответными – они вещают нам из вечности своим молчанием. Прахи мертвецов говорят нам без звуков, тлением своим они возглашают громкую проповедь к нам, мятущимся на земной поверхности. Молчанием вопиет вечность ко времени и голосом безмолвным отвечает нам на наши неизъяснимые думы. И этот голос безмолвный, вместе с тем, подобен грому, к которому, увы! мало прислушивающихся в этой нашей шумной земной гостинице!
Чтобы для каждого из нас голос вечности имел свой особенный отголосок, особенно способный проникать в наши сердца и привлекать к слову спасения умы наши – Бог наших родных и близких причислил к говорящим из вечности. Для всех странников земли они мертвы, безгласны, как и все мертвецы, но для нас они живы, и, мертвые, говорят слово спасения сильнее и более открыто, если бы говорили его, оставаясь между нами, гоняясь вместе с нами – изгнанниками из рая – за призраками земных благ.
Бог бесконечно милостив! И если б было нужно и полезно, то усопшие родные и близкие наши отозвались бы нам из таинственной вечности, вступили бы с нами в словесную беседу… Но Небо признало это излишним… И какие голоса из вечности нам еще нужны, когда Бог благоволил, чтобы не только равноангельные пророки, но Сам Единородный Сын Его, став человеком, возвестил вселенной волю Его, возвестил святые и строгие уставы вечности – блаженной для послушных и страшной для непокорных?
Удел всех людей на земле – смерть. Мы страшимся ее, как лютейшего врага, мы горько оплакиваем похищаемых ею, однако жизнь свою проводим так, как если б смерти вовсе бы и не было, как будто будем вечны на земле. Но едва мы родились, как смерть наложила на нас печать свою. «Они мои», – сказала она о каждом из нас. С самого начала бытия нашего она замахивается над нами своей косой. Ежеминутно мы можем сделаться жертвой смерти! Были многие промахи, но верный взмах и удар – неминуемы.
«Гроб мой! отчего я забываю тебя? – пишет святитель Игнатий. – Ты ждешь меня, ждешь, – и я наверно буду твоим жителем: отчего ж я тебя забываю, и веду себя так, как бы гроб был жребием только других человеков, отнюдь не моим?.. Воспомнись мне смерть моя!.. отторгни меня от греха! наставь на путь Христов! Пусть от воспоминания о смерти расслабнут руки мои ко всякому пустому, суетному, греховному».
Грех отнимает у нас познание и ощущение всякой истины: он похищает у нас воспоминание о смерти, об этом событии, столь важном для нас. Поэтому, «чтобы помнить смерть, надо вести жизнь сообразно заповедям Христовым. Заповеди Христовы очищают ум и сердце, умерщвляют их для мира, оживляют для Христа…» С презрением смотрит смерть на земные дела человеческие, все замыслы человеческие она повергает в ничтожество. И только лишь пред одним рабом Христовым благоговеет суровая смерть: побежденная Христом, она уважает только одно – жизнь во Христе.
Дорогие отцы, братья и сестры! Молясь сегодня об усопших, постараемся прислушаться к голосу вечности, из тишины которой взывают к нам наши родные и близкие, напоминающие нам своим молчанием, что вечность неизбежна! Вспомним же, что бывает и бедственная вечность! Поэтому, молясь о усопших, заодно помянем и оплачем заживо и самих себя! Прольем горячие слезы и горячие молитвы о «своем мертвеце», то есть, каждый о самом себе. Ведь кто с такой заботливостью и усердием помянет нас после смерти, как мы сами можем помянуть себя до смерти? Не будем вверять спасения душ наших другим, когда сами можем совершить это существенно необходимое для нас дело!
Вниманием и повиновением закону Всесвятого Бога, жизнью по заповедям Христовым приготовим себя к блаженной вечности, к радостной встрече со Христом и сонмами святых Его, среди которых, мы верим, есть и наши близкие!
Проповедь студента I курса Церковно-практической кафедры магистратуры иеродиакона Алексия (Дурнева), произнесенная на вечернем богослужении в храме святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова во Вселенскую родительскую (мясопустную) субботу 4 марта 2016 года.
