Жители древнего Яньтая, расположенного в горах китайской провинции Шаньдун, привыкли смотреть на мир сверху вниз. Шесть веков назад это удобнее всего было делать с вершины построенной при императоре Хунву сторожевой башни. Правда, у дежуривших на ней стражников не было времени наслаждаться красивым обзором — их задачей было следить за кознями врагом.
Как только стражники замечали корабль противника, на башне зажигался огонь. Своя система сигнализации была на нижнем ярусе города, выросшего из рыбацкой деревушки и не забывшего ее традиций. Одна из них заключалась в том, чтобы разводить на берегу сигнальные костры, предупреждая рыбацкие суда о приближении пиратов, что было довольно частым явлением во время Опиумных войн. Этому обычаю город обязан и своим названием: Яньтай в переводе означает «дымящаяся площадка».
Ныне «система раннего оповещения» иная. Однако странники, приезжающие в Яньтай, который стал городом с крупным портом и полумиллионным населением, могут подняться на башню, похожую на былую сторожевую. Это бетонная вышка с маяком, стоящая в парке Яньтайшан. Скоростной лифт возносит путников на несколько десятков метров вверх. Со смотровой площадки открывается изумительный вид на гавань и морскую гладь. Даже у Желтого моря она синяя и очень красивая.
Если повезет, можно увидеть, как на горизонте рождается мираж. Но лучше всего за этим таинственным природным явлением наблюдать из другого страинного приморского города, расположенного в 70 километрах к северо-западу от Яньтая. Час пути на автобусе по скоростной дороге, и вы окажетесь в Пэнлае. Гулять по нему можно без путеводителя. Ошибиться в направлении нельзя: если улица с уклоном вниз, значит выведет к морю.
На набережной — каменная композиция «Восемь небожителей», почитаемых персонажей мифологии даосизма. Восемь святых, пересекающих бурное море, выражают идею даосизма о том, как важно помогать нуждающимся и страждущим и отвечать на добро добром. Зло же оборачивается против того, кто его сотворил.
Справа вдали виднеется высокая пагода и храмовый комплекс, выстроенный в честь «большой восьмерки». Надеюсь, читатели догадались, что речь речь идет не об амбициозных лидерах наиболее развитых стран, чья жизнь подчиненая политической конъюнктуре, а о той восьмерке небожителей, над которыми суетное время не властно: среда их обитания — вечность.
Правда, как я убедился, это не мешает использовать их образы для сугубо земных целей — в качестве торгового бренда. Проголодавшимся гостям по дороге к храму могут предложить «банкет Басяньянь» (все те же «восьмерка небожителей»). Набор состоит из 8 холодных и 8 горячих блюд, да еще суп из 8 видов морских продуктов, из которых мне удалось опознать лишь креветок и трепангов.
Любителям экзотики предлагают красные полупрозрачные кусочки мяса. История этого деликатеса под названием «ослятина по-пэнлайски» восходит к середине XIX века. Тогда же в Пэнлае родилась присказка: «Вкусное блюдо на небе — дракон, а на земле — ослятина».
А вот в Шанхае — позволю себе отвлечься — мне было не до шуток. Там один ресторан предлагал посетителям под видом «блюда из мяса тигра» ту же ослятину, приправленную для придания ей специфического вкуса… тигриной мочой.
В Китае к огромным полосатым кошкам особое отношение. Их считают символом силы, царственности. К тому же тигриные «ингредиенты» пользуются большим спросом в традиционной медицине. Если у некоторых скептиков возникают сомнения по поводу происхождения тигриного мяса, то им доверительно сообщают, что всего в километре от ресторана расположен парк сибирских тигров. Это не означает, что все они обречены на съедение, но информация принимается к сведению.
Храмовый ансамбль «Восьми небожителей» выстроен на искусственном полуострове. Посетителей встречают усатые морские львы, нежащиеся в бассейне. Здесь же расположен двухэтажный павильон с экспозицией старинной китайской живописи и скульптуры. Но «гвоздь программы» — семиярусная пагода, каждый этаж которой охраняют скульптурные персонажи даосской мифологии. Сверху хорошо проаматриваются крыши храмов и фигурки богомольцев, отвешивающих поклоны перед святилищем. Каждая из ароматических палочек с курящимися благовониями толщиной с руку, но с верхнего этажа пагоды они выглядят спичками. Все как на старинных китайских картинах.
Если свернуть по набережной влево, увидишь утес с зубчатой крепостной стеной. До него от центра всего километр, но любители морских прогулок могут выбрать скоростной катер. 20 минут гонки по волнам, и вы переноситесь из одной легенды в другую.
На горе Даньяйшан высится Пэнлайский терем. Древнее китайское предание утверждает, что именно там обитали небожители и что человек, вкусивший на горе священный элексир и посвященный в учение дао, обретет бессмертие. Вот почему императоры всех эпох мечтали побывать в этом священном месте.
Архитектурный комплекс Пэнлайгэ, включающий с десяток храмов, кумирен и павильонов, начали возводить в 1061 году, а стройка растянулась на столетия. Девушки-экскурсоводы «прокачивают» через эти мемориальные объекты одну группу туристов за другой. Перед воротами храмового ансамбля замечаю группу земляков-дальневосточников. Китаянка-гид командует: «Девочки — направо, мальчики — налево. А теперь прыгаем через порог!» И наши туристы старательно выполняют «прыг-скокинг».
Главное здание ансамбля — сам Пэнлайский терем, представляет собой двухэтажное деревянное строение. На фронтоне надпись — «Пэнлайгэ», воспроизводящая факсимиле известного каллиграфа Те Бао (1752 — 1824). Второй этаж — это зала, обнесенная балюстрадой, откуда можно любоваться морем и облаками. Когда на водную гладь опускается густой туман, кажется, что терем плывет в облаках.
Вот как описывается Пэнлайгэ в романе писателя цинской эпохи (1644 — 1911) Лю Э «Путешествие Лао Цаня»: «Терем необычайно красив. Его расписные стропила как бы витают в облаках, его жемчужные жалюзи напоминают нити дождя. Посмотришь на юго-запад — там городские фанзы, над ними вьется дымок из труб; посмотришь на восток — там вздымаются волны морские…»
В беседке с горизонтальной стелой выгравированы строки из стихотворения «Мираж», написанного поэтом Су Дунпо (1037 — 1101):
«Хоть небожителей я не встречал, Но в месте священном все ж побывал И строки земные там сложил, Пэнлайскому терему их посвятил».
Пожалуй, самое необычное из того, что можно наблюдать в Пэнлае, — это миражи, явление давно объясненное наукой, но продолжающее поражать воображение. В основе оптического эффекта лежит особое распределение плотности воздуха по вертикале. При определенных условиях это приводит к возникновению у горизонта мнимых изображений. Однако все эти скучные объяснения мгновенно забываешь, когда сам становишься свидетелем чуда, рождающегося у тебя на глазах.
В Пэнлае миражи являются зрителям строго по календарю — в сезон, когда на смену весне приходит лето. После дождей солнце светит особенно ярко. Дует легкий ветерок, по воде скользят рыбацкие лодки, а над волными кружатся чайки. И вот на фоне этих природных декораций к северу от терема словно по заказу появляется мираж — тот самый Пэнлай, который живет в легендах.
Там, где небо сливается с кромкой моря, возникают диковинные горы, а на них изящные беседки и павильоны, выглядывающие из-под темно-зеленых крон сосен и кипарисов. А то вдруг в воздухе образуются скалистые берега, сложенные из камней самых причудливых форм. Не успеешь насладиться этой картинкой, как ее в мгновение ока сменяют мосты, дома и вереницы повозок. И кажется, что ты и действительно попал в «уголок небожителей»…
Однако на этом осмотр «китайского Китежа» не заканчивается. Канатная дорога поднимает кабинки с туристами еще выше. Туда, где высится пагода Гуаньланьтин. С нее видны безбрежные морские просторы. Как раз здесь проходит условная граница между Бохайским заливом и Желтым морем. У подножия пагоды — символическое обозначение водораздела: два дракона играют с морской жемчужиной.
Привратник приглашает желающих ударить в большой бронзовый колокол, подвешенный на втором этаже пагоды. Багровое солнце прячется за горизонтом, а над Желтым морем плывет малиновый звон…
