Анатолий Коряковский. Архиепископ Михаил (Мудьюгин). Православное учение о личном спасении

«Личное спасение – самый актуальный, самый животрепещущий вопрос для многих христиан. Однако есть много крещеных и даже признающих свою принадлежность к Церкви христиан, которые вопрос личного спасения вообще перед собой не ставят или ставят отвлеченно, оторвано от собственной жизненной практики», — такими словами начинается книга архиепископа Михаила (Мудьюгина) «Православное учение о личном спасении. Спасение как цель и как состояние».

Изданное издательством «Сатисъ» в двух томах сочинение архиепископа Михаила является его магистерской диссертацией, которую он защитил в ЛДА в 1972 году. В то время степень магистра была практически идентичной степени доктора богословия и присуждалась крайне редко. Успешная защита диссертации на степень магистра богословия свидетельствовала о высоком уровне богословской эрудиции автора. В сочинении архиепископа Михаила поражает глубина охвата материала.

Архиепископ Михаил ведет живую беседу с читателем на современном, понятном любому русскому, общедоступном языке. Синтаксические конструкции предложений предельно просты. Даже неподготовленный читатель легко усваивает новые для него термины и понятия.

«Учение о спасении, соделанном Иисусом Христом, является одной из важнейших частей христианского догматического богословия, и соответствующий раздел носит название объективной сотериологии (от Σωτήρ – Спаситель,λόγος– слово, учение).

«Объективной» — эта сотериология называется потому, что спасение соделано Богом во Христе независимо от нашей воли, от человеческого согласия или несогласия; оно дано нам как дар (Еф. 2, 7-10), как проявление любви Божией (Ин. 3, 16), существующей объективно, независимо от того, любим ли мы Бога или нет, желаем ли Его любви, или она нам безразлична (1 Ин. 4, 10-19)»[1].

Автор труда, разъясняя сложное понятие «объективная сотериология», объединяет себя с читателем, создает одно целое, приближает нас к Богу, вводя лишь местоимения первого лица множественного числа: «мы», «нам», «нас», «нашей», тем самым незаметно, «исподволь», включает читателя в сложный механизм общения с Богом, при этом делая его (читателя) непосредственным участником богословской беседы, объектом Божией любви.

«Наряду с объективной существует субъективная сотериология, составляющая наиболее важную, основную часть нравственного богословия. Субъективную сотериологию можно определить как учение об отношении христианина к спасению себя самого и окружающих.

Если в отношении к объктивному спасению, совершенному Иисусом Христом, позитивная активность человека может найти себе выражение лишь в принятии его верой (Ин. 1, 12), то субъективная сотериология непосредственно определяет личное поведение христианина, диктуя ему его личный вклад в дело спасения его самого и его ближних, указывая ему цель, смысл и характер его поведения, всего его христианского становления в жизни, в отношениях к Богу, к людям, к самому себе».

Раскрывая понятие «субъективная сотериология», архиепископ Михаил вводит в текст уже местоимения третьего лица единственного числа: «он», «его», «ему», «его самого», тем самым, как бы отдаляет человека от Бога, но не лишает его возможности в дальнейшем соединиться со своим Творцом.

В первом разделе своей книги архиепископ Михаил освещает «Понятие о спасении». Скрупулезно и внимательно автор рассматривает семантику, многозначие слова «спасение». Читатель шаг за шагом, следуя за развитием мысли богослова, приходит, а точнее, приводится к глубокому умозаключению: «… в процессе спасения можно различать: возвышаемое Слово спасения; людей (Церковь), через которых оно возвещается; веру, которой это Слово воспринимается; и усилия человека в деятельном проявлении этой веры (Гал. 5, 6). Про каждый из этих элементов процесса можно сказать и говорится, что он спасает; но говорится условно, ибо источником и движущей силой спасения является только Бог, а основой спасения – спасительный подвиг Иисуса Христа»[2].

Второй раздел книги архиепископа Михаила носит название «Спасение как цель» и состоит из четырех глав, раскрывающих понятия «страх наказания Божия» (негативный), «надежда на воздаяние Божие» (позитивный), как стимулы нравственного поведения христианина.

Архиепископ Михаил обращается и к церковно-молитвенным текстам, Псалтири, где усматривает прошения об освобождении от вечных мучений в еще большем количестве, чем об унаследовании благ вечных. Он приводит читателя к выводу, что непозволительно христианину относиться к опасности вечной гибели иначе как со всей серьезностью.

«Современные нам христиане, — пишет архиепископ Михаил, — нередко акцентируют те места Св. Писания, где говорится о Любви и всепрощении Божием, сознательно или подсознательно обходя его суровые предостережения». Все это очень напоминает поведение человека, который, закрыв глаза на угрожающую ему опасность, воображает, что уже ее избежал или что ее вообще не существует».

Автор книги подробно знакомит читателя с психологией страха, считая его (страх) «значительной, а может быть, и основной частью религиозных переживаний язычника, индуса и даже мусульманина», но не православного христианина.

«Божественный закон преследует, как конечную цель, не исполнение его «из-под палки», а становление свободной духовно-здоровой личности, по своим устремлениям желаниям и целям не нуждающейся в ограничениях, налагаемых законом». Архиепископ Михаил рассматривает психологию христианина, сознательно стремящегося к спасению возлагающего надежду на воздаяние Божие как стимул нравственного поведения.

Третий раздел книги «Спасение как состояние». В четырех главах этого раздела владыка Михаил поэтапно раскрывает понятие о святости, утверждая, что святости можно достигнуть в пределах земной жизни.

Святость Божия является основой и утверждением Его Царства, понимаемого как совокупность всего чистого, доброго, светлого, святого. Царство Божие, являясь по преимуществу небесным, ибо Бог – Отец Небесный (Мф. 5, 16), распространяется также и на земное, включая его в себя: «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21) [3].

«Носителем, провозвестником и представителем этого Царства стала земная Церковь, точнее – ее Божественная основа, таинственное Тело Христово. Единство земной и небесной Церкви, в то же время является одним из аспектов того континуума между святостью небесной и земной» [4].

Чем живет современный человек – земной гражданин Царства Божия, член Святой Церкви Христовой? В чем заключается и чем выражается его жизнедеятельность?

Христианин внешне ведет жизнь, подобную жизни окружающих, он так же, как и другие, трудится, учится, имеет семью и отдыхает. Однако все, что он делает, приобретает особый характер потому, что христианское поведение, соответствующее воле Божией, является естественным и радостным проявлением и выражением внутренней настроенности, его менталитета, его постоянного ощущения сопребывания с Богом и в Боге. Добрые дела он совершает так же естественно, как хорошее дерево приносит хорошие плоды, а злых дел он избегает тоже легко, ибо несвойственно хорошему дереву приносить худые вредные плоды.

Отношение такого человека к Богу есть отношение любящего сына к Отцу, любовь Которого он ощущает и осознает на каждом шагу. Это постоянное переживание Бога настолько сладостно, что он не думает о награде в этом или будущем мире, не боится он и временных или вечных страданий. «Временные он переносит легко, взирая на Иисуса Христа, а в страданиях тяжелых он не унывает, а лишь скорбит о тяжких грехах, содеянных им в прошлом, и твердо верит, что Кровь Иисуса Христа, Сына Божия, очищает его от всякого греха»[5].

Может показаться, что труд архиепископа Михаила написан в схоластической манере. Во всяком случае, разделение такого явления как спасение человека на субъективное и объективное совершение его, на процесс и состояние похоже на сухую схоластическую схему. Однако необходимо отметить, что с одной стороны схоластика как метод основана на принципах логики, и нет ничего предосудительного в том, что человек пытается понять, чего хочет от него Бог, в привычных для себя понятиях и представлениях. А с другой, главный недостаток схоластики заключался в том, что это были абстрактные, оторванные от жизни условности, которые было невозможно ни представить, ни пережить. Если говорить о схоластике в отрицательном смысле, труд владыки Михаила представляет собой полную противоположность ей. Он основан на живом опыте веры, глубоком личном чувстве, которое невозможно скрыть.

Несомненно, каждый, кто прочитает труд архиепископа Михаила Мудьюгина – замечательного русского богослова XX века, почерпнет для себя много полезного и нужного в вопросах личного спасения и спасения своих ближних.


[1]Михаил (Мудьюгин), архиеп. Православное учение о личном спасении. Спасение как цель и как состояние. СПб. 2010. С. 17.

[2] Михаил (Мудьюгин), архиеп. Православное учение о личном спасении. Спасение как цель и как состояние. СПб. 2010. С. 43.

[3] Михаил (Мудьюгин), архиеп. Православное учение о личном спасении. Спасение как цель и как состояние. СПб. 2010. С. 145.

[4] Михаил (Мудьюгин), архиеп. Православное учение о личном спасении. Спасение как цель и как состояние. СПб. 2010. С. 145.

[5] Там же. С. 148.

// Доклад аспиранта СПбПДА Анатолия Коряковского на конференции, посвященной 100-летию архиепископа Михаила (Мудьюгина), прошедшей 14 мая 2012 года в Санкт-Петербургских духовных школах.


Опубликовано 17.05.2012 | | Печать

Ошибка в тексте? Выделите её мышкой!
И нажмите: Ctrl + Enter