Духовная школа в наши дни призвана готовить кандидатов в духовенство. Однако, если копнуть в древность, мы увидим, что специальных священнических школ ни в Древней Церкви ни в Византии не было. Кандидаты в клир были, прежде всего добропорядочными христианами, а образование получали – или в языческих, или в обще-богословских христианских школах или — в византийских светско-церковного типа. Нередко пресвитеры и епископы были благочестивыми людьми, воспитывались при подвижниках святой жизни, но при этом не хотели иметь светского образования вовсе. Им возражали такие святители как Иоанн Златоуст и Григорий Богослов, порицая невежество тех, кто стремился владычествовать над церковным народом будучи «вчерашними землепашцами». Полемика о необходимости светских дисциплин в духовной школе длится до сих пор. Попробуем разобрать этот вопрос с точки зрения истории Древней Церкви и Византии.
Возведение в клир в Древней Церкви
На первых порах христианской Церкви не было ни епископов, ни пресвитеров, ни диаконов. Руководство Церковью после Пятидесятницы принадлежало апостолам. Со временем, из-за несогласий между иудео-палестинскими христианами и эллинистами, был учрежден институт «семи», ставший прототипом диаконата. Позднее, когда преследования со стороны иерусалимских иудеев способствовали уходу из Иерусалима христиан из эллинистов, а с ними и «семи», во главе Иерусалимской Церкви стали иудео-христиане (Иаков, брат Господень, и «пресвитеры»), которые по духу были «ревнителями закона» Моисеева (ср.Деян 21:20). Что же до епископов, то первое упоминание о них мы находим в милетской речи ап.Павла (Деян 20:28), произнесенной ок. 58 г., и в Послании к Филиппийцам (Флп1:1), написанном ок. 63 г.[1] Итак, наиважнейшие должности современной церковной иерархии появились не сразу, а их появление было обусловлено обстоятельствами.
Источники I века, до Игнатия Антиохийского, часто употребляют термины evpi,skopoj и presbu,teroj как взаимо заменяемые (см. Деян 20:17,18; Тит 1:5,7; 1Тим 3:2, 5:17; 1Пет 5:1-5; 1Клим.Рим. 42, 44), обозначая начальствующих лиц как: proestw/tej (начальники, 1Тим 5:17), proi?sta,menoi (предстоятели, Рим 12:8; 1Фес 5:12), poime,nej (пастыри, Еф 4:11), h`goume,noi (игумены, Евр 13:7-24), presbu,teroi: «poima,nate… evpiskopou/ntej» (пресвитеры, «пасите… надзирая», 1Пет 5:2). Если полагать, что епископами и пресвитерами обозначались разные служения, то по мнению А.Лебедева, на епископство возводились хиротонией (1Тим 4:14), а пресвитерство заслуживали в силу уважения и почтенного возраста[2]. Лебедев, между прочим замечает, что в «Правилах Ипполита» выражена мысль, что некоторые лица возводятся в должность пресвитера, не нуждаясь в акте посвящения или рукоположения в должность, например, — мученики[3]. Недаром позднее блаж.Иероним проводил следующее разграничение: «пресвитер и епископ, это имена: одно – возраста, другое — сана»[4].
Эти и иные церковные служения (пророки, евангелисты, учителя, Еф 4:11; 1Кор 12:28) не называются «священством» или «духовенством»[5]. В Церкви, народу Божию, как «царственному священству», каждому дается проявление Духа Святого для его пользы (1Кор 12:1-11). Исполненность Святым Духом – причина, а не следствие поставления на должности (Деян 6:3). Следовательно, разница между лаиками и начальствующими – не в количестве пребывающего в них Святого Духа, а в служении, которое они выполняют для созидания Тела Церкви. Поэтому, с одной стороны, ко всем христианам предъявляются высокие нравственные требования, но, с другой стороны, — возведение в клир лаика могло быть без специальной подготовки. Главные критерии – умение управлять своим домом и длительный опыт жизни в Церкви[6]. Среди других требований — трезвость, благочинность, честность, страннолюбие, учительство, бескорыстие, миролюбивость. Епископ должен также «иметь доброе свидетельство от внешних» (1Тим 3:2-7), уметь «наставлять в здравом учении и противящихся обличать» (1Тит 1:9).
Как полагает В.Мышцын[7], к концу II века в Церкви прочно утвердились следующие виды служений. Епископ – постоянный глава церковной общины. Он, прежде всего, совершает Евхаристию[8], осуществляет братское общение с другими церквями, а также — наблюдает за благочинием в церковных собраниях и регулирует сбор средств для бедных и вдовиц. По мере угасания харизмы евангелистов и учителей, а также в силу того, что к пророкам после появления монтанистов стали относится крайне осторожно, их функции берет на себя епископ. В приготовлении Св.Даров и разнесении их по домам, а также в социальных вопросах епископу помогают диаконы. Сопредседательствуют епископу за богослужением пресвитеры, которые помогают епископу вершить суд в общине верных.
Полемизируя с языческими жрецами, а также с иудеями, апологеты II века часто проводят аналогии между иудейскими первосвященниками и христианскими епископами, между иудейскими священниками и пресвитерами Церкви, между левитами и христианскими диаконами[9]. При этом сопредседательство пресвитеров епископу за христианской литургией уподобляется иудейскому синедриону при первосвященнике. Так выделенность трех степеней иерархии (архиерей, священник, диакон) постепенно богословски закрепляется в Церкви как особый чин клира, выделенный из народа и священный. При этом, можно предположить, критерии для кандидатов на служение в священном сане по сравнению с указанными в Посланиях ап.Павла к Титу и Тимофею – не изменяются. Как пишет Тертуллиан, в силу гонений на христиан, лаик должен быть постоянно готов стать священником[10].
Длительная базовая подготовка перед крещением (оглашение длилось от 40 дней до 3-х лет), замкнутость общины христиан по причине гонений и из-за бережного отношения к таинствам (disciplina arcana), вероятно давали всем верным в равной степени достаточные знания о вере и богослужении. Поэтому возведение в клир было без специальной подготовки, требовалось не столько специальное образование, сколько – зрелость и духовная опытность. Так, в «Церковных Канонах» (Canones ecclisiastici, сер.II в.) о епископах можно обнаружить заметку: «епископ должен иметь образование, быть способным объяснять Писание (ср. didaktiko,j — 1Тим 3:2), при безграмотности же должен быть по крайней мере кротким и исполненным любви, чтобы стоять выше всяких упреков»[11].
Видимо, епископ, в первую очередь, должен был быть пастырем и совершителем священных тайн (крещение, Евхаристия и т.д.). Но кто же тогда изъяснял народу Священное Писание? В этом же памятнике церковной древности содержится ответ – это чтецы: «во время собраний в день Господень, он (чтец) занимает первое место и должен обладать ясной речью, и быть способным к поучению, так как он занимает место евангелиста»[12]. «Постановления Апостольские» усваивают чтецам Дух пророческий[13]. Хотя изначально, в I в., чтецам усваивается только воспроизведение текста Писания (Откр 1:3), однако, с середины II века, после угасания харизматических служений, чтецы, вероятно, уже читали и толковали Писание с церковного амвона[14]. В силу этого, св. Киприан Карфагенский (III в.) видел в чтецах не просто образованных мирян, но – членов клира, кандидатов в пресвитерство, назначая им ежемесячное жалование равное пресвитерам[15]. Отсюда напрашивается вывод – общая грамотность христианина, умение читать и толковать Св.Писание были условиями для продвижения его в клир.
Итак, специальных школ для духовенства Древней Церкви (I-IIIв.) не было. Можно предположить, что преемство традиции передавалось через персональные продолжительные собеседования епископа, пресвитера или опытного христианина с учениками[16]. В кружках духовных знаний, диатриабах (διατριβή), воспитались такие личности как сщмч. Ириней Лионский, который слушал Поликарпа Смирнского, и Татиан, который учился у Иустина Философа, Аристида же слушали юноши Афин.
Первая христианская богословская школа
Первой христианской школой с систематическим обучением, в противовес языческим, была александрийская школа Пантена, в которой после преподавал Климент, а затем – Ориген. В школах Оригена в Александрии и Кессарии ищущим духовных знаний преподавали богословие и пропедевтические науки (геометрию, арифметику, риторику, физику, астрономию). После «взрыхления почвы» диалектикой, уяснения основ морали античных философов и христианских, Ориген переходил к религиозно-философскому знанию[17]. Под руководством опытного учителя, ученик тренировался критически мыслить, вчитываться в литературу, делать умозаключения, чтобы истина веры, мысль Священного Писания, впитывалась как знание осознанное и пережитое. Школа Оригена не была направлена на подготовку клириков. Большей частью слушателями были те, кто только начинал познания о христианстве. С другой стороны, широта изучения Священного Писания привлекала не только новичков, но и лиц, облеченных саном. Встречались такие дни, когда епископы сидели в школе за одной скамьей с язычниками.
Начинания александрийцев, как свидетельствует Климент, а за ним и Ориген, — неоднократно осуждалось со стороны ревнителей благочестия. Одни говорили, что «учения внешние, нам (христианам) чуждые и ненужные, следует обходить молчанием, потому что они будут лишь обременять нас, … отвлекать нас к делам не имеющим отношения к нашему спасению», другие, что «философия проникла в жизнь людей лишь на горе и на гибель им… она имеет злой корень»[18]. Эти слова не были простым ропотом, страхом перед светским образованием. На школы смотрели с осторожностью не потому, что они были организованы по греко-римским образцам, и даже не потому, что там в качестве слушателей могли быть как христиане, так и язычники, но потому, что преподаватели школ могли уклоняться в ересь[19].
Причины умирания первых христианских богословских школ
Если проследить историю христианских школ в III-VI веках, то мы увидим, что многие славные начинания пошатнулись, раздробились или вовсе перестали существовать из-за разногласий в догмах веры.
Среди арианских, несторианских и других движений к концу IVв. угасает Александрийская школа. Последним ярким ее дидаскалом был Дидим, по духу — продолжатель Оригена.
C III в. под влиянием пресвитера Лукиана развивается Антиохийская школа. Среди учеников Лукиана были разные люди: и ариане, во главе с самим Арием, и православные, такие как Диодор, епископ Тарский, воспитатель Иоанна Златоуста. Позднее эта школа дала миру таких экзегетов как Феодорит Киррский и Феодор Мопсуэстийский. Однако, после осуждения несторианства в 431 г. на Вселенском соборе, многие учителя, приверженцы богословия Феодора, ушли из Антиохийской школы в Эдессу. Антиохийская школа, начавшая расцвет при Лукиане, со временем развалилась.
Печальная участь постигла и Эдесско-Нисибинскую школу. Цветущая в нач. IV в. школа в Нисибине, под управлением Иакова, епископа этого города, прекратила свою деятельность из-за нашествия персов. Дело Иакова продолжил св.Ефрем Сирин, который перешел из Нисибина в Эдессу. В Эдесской школе Священное Писание и общеобразовательные науки изучали юноши с Востока и Запада, дети христианских и языческих семей. Долгое время школа передавала христианские идеи в чистой, православной форме. Однако после 431г. сюда пришли несториане. Выгнанные, впрочем, в конце Vв. из Эдессы, они оттянули за собой центр учености в Нисибин. Парадоксально, что именно в несторианском учебном формате Нисибинская школа стала образцом для подражания. Чтение и толкование Священного Писания было главным предметом, среди других – философия Аристотеля, грамматика и музыка. Курс обучения был 3-годичным. В отличие от школы Оригена преподавание было более систематичным, на каждый из предметов определялся свой преподаватель. Римский папа Агапит, когда хотел завести у себя христианскую школу (536г.), обратил внимание на учебные программы именно школы Нисибинской. Однако, получив всемирную славу, школа стала рассадником не православных, а несторианских клириков для соседних стран.
На Западе для образования клириков Евсевием Верчельским, а после и Амвросием Медиоланским учреждались аскетические общежития. Особо прославились monasterium clericorum Августина Иппонского и школа Аврелия Кассиодора, в которых был заведен аскетическо-монашеский образ жизни и большое внимание отводилось изучению Священного Писания. Кассиодор написал даже два учебника для своих питомцев: для изучения светских дисциплин (кратко о семи свободных науках) и – богословия (в центре – Писание, изучаемое на научной основе). Несмотря на все это и на Кассиодора был ропот, поскольку он собирал для библиотеки книги самых разных авторов и разрешал монахам читать Оригена, Тихония и других лиц, не очень православных.
Так, к VII в. многие христианские школы или частные начинания на Востоке и Западе, начавшие было развиваться со II-III в., постепенно потеряли значение. Причины этого: уклонение в ересь преподавателей христианских школ, расколы по богословским вопросам и подозрения в «неправославности» церковных лиц, которые изучали «сомнительную» литературу.
Подготовка духовенства на основе светского образования
В то время как внутри христианских школ разворачивались бурные богословские баталии, языческие риторы беспрепятственно развивали «светское» образование. У них учились многие выдающиеся архипастыри, «учители Церкви» IV века. Василий Великий и Григорий Богослов учились в языческой академии в Афинах, Иоанн Златоуст слушал уроки у ритора Либания в Антиохии, Иероним был наставлен в классической науке грамматиком Донатом в Риме, Августин изучал языческую литературу в Карфагене и Риме. Григорий и Василий будучи уже епископами постоянно отправляли своих чад к известным риторам, каппадокийский святитель даже написал апологию к юношам «О пользе чтения книг языческих». В языческих школах юноши учились красноречию, тренировались в диалектике и ораторском искусстве, а христианские знания приобретали через персональное изучение Писания или собеседования с духоносными мужами.
В отличие от этих святителей далеко не все иные клирики IV-V вв. имели хорошее образование. Свт. Григорий Богослов жаловался, что в его время вчерашние землепашцы, плотники, кожевники, моряки и театральные актеры спешат стать священниками, не обладая даже элементарными познаниями о духовной жизни: «Если только они затвердят два или три благочестивых слова (и то понаслышке), если они только несколько познакомились с Давидом, или ловко умеют набросить свою мантию и казаться по наружности философами, то уже думают, что все сделали, чтобы владычествовать…»[20].
Видимо, некоторые пастыри не занимались самообразованием, думая, что благодатная сила при рукоположении должна заменить естественную развитость ума. Слово, по Иоанну Златоусту, — лекарство для душ человеческих, которое должно быть на вооружении священника, а «сила слова не дается природою, но приобретается образованием»; даже совершенный в знаниях может потерять силу слова, «если постоянным усердием и упражнением не будет развивать этой силы»[21]. Как ни парадоксально, в нач. V в., как замечает блаж. Иероним, «необразованные и простые священники считали себя святыми, потому что они ничего не знали»[22]. В «Слове о священстве» Златоуст активно возражает тем, кто утверждает, что и ап. Павел был также невежда в слове (2 Кор 11:6). «Пусть для прикрытия своего нерадения эти неразумные не отнимают у св. Павла величайшего из его достоинств и главной из его заслуг – образованности», — писал святитель, — «пусть даже… кто-нибудь будет скуден в словах и состав речи его прост и неискусен, только пусть он не будет невеждою в познании и верном разумении догматов»[23]. Твердое знание догматов веры, умение говорить с интеллигентной аудиторией, ищущей красивых речей[24] – вот без чего невозможно служение священника Богу по Иоанну Златоусту. Этих качеств, видимо, к нач. Vв. очень нехватало у кандидатов в клир.
Образование в Византии
О раннем, собственно византийском, высшем образовании известно немного. В противовес языческим школам император Феодосий II в 425 г. учредил Академию в Константинополе. Известно, что эта Академия с небольшими перерывами существовала до начала иконоборческого периода, имела в разные периоды от 12 до 28 дидаскалов, которые содержались за государственный счет. Однако, мало что известно о характере тамошнего обучения, Академия мало повлияла на развитие богословской мысли в Византии. Это была, скорее, высшая школа по подготовке государственных чиновников, чем институция для обучения кандидатов в духовенство[25]. Существовала она до иконоборческого периода.
Яркой фигурой после иконоборческого периода является Лев Мудрый. Кесарь Варда, дядя императора Михаила III, открыл в Константинополе школу наподобие университета, отдав под нее Магнаврский дворец. Учительствовать во главе нее был поставлен Лев Философ, бывший Фессалоникийским архиепископом, но отставленный по подозрению в иконоборческих идеях. Сам Лев преподавал философию. Некто Феодор читал лекции по геометрии, Феодегий – по астрономии, Кометас – по греческой литературе. Как замечает А.П.Лебедев, «школа имела, по-видимому, исключительно светский характер»[26]. Среди выпускников школы были знаменитый патриарх Фотий и просветитель славян Килилл.
Император Константин Порфирогенит устроил школы с набором предметов, сходным с западными trivium и quadrivium. Главнейшей наукой из всех предметов (арифметика, музыка, геометрия и т.д.) считалась философия. Знания приобретались учениками через изучение литературы в библиотеке и через учителей, которые нередко брались из высших придворных чинов. Из выпускников школы византийский император выбирал себе судей, секретарей и епископов.
Безусловно, причиной такого сближения церковных и светских должностей в Византии было единство светского образования с богословием. Быть образованным на языке византийцев значило быть сведущим и в светских науках и в богословии. Поэтому даже патриаршество иногда выпадало на долю лиц в прошлом светских. Каковыми были Тарасий, Никита (Игнатий), Фотий, Николай Мистик[27]. И, с другой стороны, некоторые византийский императоры упражнялись в богословии и составлении проповедей[28]. Например, Юстиниан Великий и Лев VI.
Известной же церковной высшей школой в Византии была, пожалуй, только та, которая процветала при Студийском монастыре в IX в. Однако, и тут, как пишет Михаил Пселл, «занимались изучением грамматики, также философскими упражнениями и заучиванием наизусть отеческий мыслей, при помощи которых опровергались ереси»[29]. Из школы Студитов, в которой аскетика изучалась не теоретически, а практически, выходили умные певцы, чтецы, составители кондаков других церковных песнопений. Из этой школы выходили и видные иерархи (такие как патриарх Алексий Студит). Хотя Студийская школа играла значительную роль в распространении книжности и образованности, но вряд ли ее можно назвать школой для подготовки духовенства. Скорее это была школа подготовки образованного монашества.
Можно предположить, что основным местом для воспитания и получения образования большинства будущих клириков в Византии были общеобразовательные школы разных уровней (императорские, епископские, монастырские, приходские). В них было и светское и богословское образование, в них же преподаватели воспитывали своих учеников.
Выводы
Подводя итоги крайне беглого обзора почти XV столетий, можно сделать следующие выводы.
Если в III-IVв. христиане без ложного стеснения слушали риторов на одной лавочке с язычниками, погружались в античную литературу, чтобы найти искру мудрости в изобретениях человеческого ума, то к VI-VII веку кругозор исканий мудрости сужается. Сначала – это поле Священного Писания и святоотеческой мысли, после – границы интересов сузились до щепетильного изучения церковных канонов. Замкнутость мысли, сужение кругозора, отсутствие тренировки ума, приводило к тому, что к VIII веку даже некоторые архипастыри были не способны самостоятельно излагать свои мысли. Так, 19 правило Трульского собора требует: «предстоятели церквей должны по вся дни, наипаче же во дни воскресные, поучать весь клир и народ словесам благочестия, избирая из Божественного Писания разумения и рассуждения истины», но «не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удостоверяются, нежели составлениям собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклониться от подобающего». О крайне низком уровне образования духовенства в Византии к VIII веку можно судить из того, что критерием для возведения в епископскую степень служило знание Псалтири и умение вдумчиво, а не мимоходом, читать Священное Писание (2 прав. VII Вселен. собора).
С другой стороны, о положительном влиянии светской, в первую очередь античной, учености на умы духовных писателей говорит хотя бы то, что такие аскетические писатели как преподобные Максим Исповедник и Иоанн Дамаскин используют наследие Платона и Аристотеля. Иоанн Дамаскин даже составил учебник диалектики по Аристотелю, который был самой распространенной книгой в школах своего времени. Однако, из-за поисков мудрости в светской учености даже такие умы как патриарх Фотий и его питомец император Лев VI постоянно терпели укоры от современников за якобы паганизм (язычество). Из-за этого до самого конца первого тысячелетия и после постоянно раздавались сильные голоса, утверждающие, что для духовенства нет надобности в изучении классических наук и достаточно одного богословия[30].
Полемика между полезностью и вредностью светской образованности, наверное, не исчерпала себя и до сих пор. Одно можно сказать с уверенность точно: в ходе истории светские школы проявили большую жизнестойкость по сравнению с христианскими. Христианские школы умирали в ходе богословских войн: разделялись и закрывались. В то же время языческие школы более спокойно относились к разногласиям в мнениях и обучали всех желающих (до того как в Византии их не стали принудительно закрывать, как Академию в Афинах). Но именно тогда, когда христианская нравственность брала на вооружение высокую светскую образованность, получались такие золотые святители как Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст и другие. Светская ученость расширяла сосуд мышления, которое, будучи наполненным христианской верой, становилось широкой рекой, текущей в жизнь вечную для многих других людей ищущих от пастыря Слово Жизни.
Литература
1. Афанасьев Николай, протопресвитер. Церковь Духа Святого. – Киев: Центр православной книги, 2005. 2. Григорий Богослов, свт. Творения. — Программа-навигатор «Фолиум 1:0» — Сергиев-Посад: МДА, 2006. 3. Зом Рудольф. Церковный строй в первые века христианства. – СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2005. 4. Евсевий Кесарийский. Церковная история. – Текст из программы «Цитата с Библии 5.0», 2003. 5. Иоанн Златоуст, свт. О священстве. – Текст из программы «Цитата с Библии 5.0» по изданию: Полное собрание творений Св. Иоанна Златоуста, Архиепископа Константинопольского в 12 т. Т. 1. Кн. 2 — СПб: СПбДа, 1898. 6. Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2006. 7. Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – СПб: Алетейя, 1998 8. Мышцын В. Устройство Христианской Церкви в первые два века. – Сергиев Посад: Тип.СТСЛ, 1909 9. Писания Мужей Апостольских — Текст из программы «Цитата с Библии 5.0» по изданию: Писания Мужей Апостольских – М.: Издательский совет РПЦ, 2003. 10. Соколов И.И. Лекции по истории греко-восточной Церкви. Т.1. – СПб: Из-во Олега Абышко, 2005 11. Тертуллиан. Творения. — Текст из программы «Цитата с Библии 5.0» по изданию: Творения Тертуллиана, христианского писателя в конце второго и в начале третьего века. 2-е изд.: СПБ: Издание Кораблева и Сирякова, 1849.
Статья иеромонаха Иринея (Пиковского), насельника Московского Сретенского ставропигиального монастыря, преподавателя Сретенской духовной семинарии. Работа удостоена второй премии в номинации «Богословское образование — традиции и вызовы современности» в конкурсе «Духовное образование в XXI веке».
[1] В вопросах датировки этих новозаветных книг ориентируемся на следующий труд: Мышцын В. Устройство Христианской Церкви в первые два века – стр. 412.
[2] Пресвитеры изначально избираются из лиц уважаемого возраста, старцев. См. «Старца (presbute,rw|) не укоряй…» (1Тим.5:1).
[3] Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 75-76.
[4] Иероним, блаж. Из «Письма к Евангелу». – Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 279.
[5] Поскольку к кон. II века странствующие апостолы, пророки, евангелисты и учителя по разным причинам перестали играть видную роль в Церкви, в нашем исследовании мы не будем их затрагивать. – Прим. авт.
[6] «Семь» должны быть из «изведанных» (Деян.6:3). Диаконов следовало «прежде испытывать, потом, если беспорочны, допускать до служения» (1Тим.3:10), епископ «не должен быть из новообращенных» (1Тим.3:6) и т.д.
[7] Мышцын В. Устройство Христианской Церкви в первые два века – стр. 412-413.
[8] «Учение 12 апостолов» в совершении Евхаристии видит цель поставления епископов и диаконов (см.Дидахе 15:1). Сщмч. Игнатий Антиохийский утверждает, что Евхаристию может совершать только епископ или другой, кому епископ поручит (Смирн.8).
[9] Такие аналогии активно проводит в своих апологиях Тертуллиан (кон. IIв.). Однако, на основании Послания к Евреям, посланий св.Климента Римского (1Кор.Клим 40 гл. и д.), а также св.Игнатия Антиохийского (К Филадельф. 9) можно предположить, что аналогии между священством иудейским и христианским проводились и ранее Тертуллиана – Прим.авт.
[10] См. Тертуллиан. «О целомудрии», 7 гл.: «Не вступай во второй брак, и ты никогда не будешь иметь надобности нарушать закон, церковных обрядов касающийся. Бог хочет, чтобы мы всегда готовы были приступать к совершению Его таинств. Если миряне, из среды которых избираются священники, не станут покоряться условиям священства: то откуда брать священников, когда потребуются?..». – Текст приводится по: Творения Тертуллиана, христианского писателя в конце второго и в начале третьего века. 2-е изд.: СПБ: Издание Кораблева и Сирякова, 1849. с. 102-121.
[11] Текст «Церковных Канонов» по: Мышцын В. Устройство Христианской Церкви в первые два века – стр. 369.
[12] Текст «Церковных Канонов» по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 84.
[13] Интересная молитва при поставлении во чтеца, которую передают «Постановления Апостольские»: «Боже вечный, многий в милостех и щедротах, Сам и ныне призри на раба Твоего, ему же вручается читать Священное Писание Твое людям Твоим, и даждь ему Духа Святого, Духа пророческого. Иже Ездру, раба Твоего, на чтение законов Твоих народу Твоему умудривый: и ныне, призываемый нами, умудри раба Твоего, и даждь ему врученное ему дело, совершающу неосужденно, достойным явитися вящие степени» («Постановления Апостольские», кн. VIII, гл. 22).
[14] В одном из писем к клиру и народу св. Киприан Карфагенский о чтеце Целерине пишет: «Мы возвели его на амвон, на этот церковный трибунал, чтобы, поставленный на возвышенном месте и при таковом своем почете видимый всему народу, он читал заповеди и Евангелие Господне». – Киприан Карфагенский, св. Творения. Т.1. — стр. 184-185. – Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 85.
[15] Киприан Карфагенский, св. Творения. Т.1. — стр. 184. – Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 85.
[16] Святитель Григорий Богослов свидетельствует, что и в его время обучением христианскому благочестию занимались родители, епископы, пресвитеры или «кто-либо другой из тех, кому поручено учить» — Свт. Григорий Богослов, Том 3, Слово 37, «На евангельские слова «Егда сконча Иисус словеса сия»». Цит. по: Программа-навигатор «Фолиум 1:0» — Сергиев-Посад: МДА, 2006.
[17] Евсевий Кесарийский, учившийся в одной из школ Оригена, восхваляет основателя Кесарийской школы такими словами: «…слава его разнеслась широко,- чтобы ознакомиться с тем, как умело толковал он Священное Писание. Тьма еретиков и немало самых знаменитых философов стекались к нему и ревностно изучали не только богословие, но и мирскую философию. Тех из учеников своих, в ком он замечал дарование, он вводил в дисциплины философские, преподавал им арифметику, геометрию и другие предметы, предваряющие знания более серьезные, знакомил с философскими теориями, объяснял сочинения их творцов, делал свои замечания и рассматривал каждую теорию особо; сами эллины объявили его крупным философом. Большинство же учеников, не очень способных, он привлекал к элементарным школьным занятиям, говоря, что они очень помогут им понять Писание и подготовят к нему. Поэтому он считал, что даже ему необходимо заниматься философией и науками светскими» («Церковная история», кн.6, гл. 18).
[18] Климент Александрийский. «Строматы» — Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 226.
[19] Для насаждения своих идей школы создавали и ересиархи. Ириней Лионский свидетельствует о наличии школы у Валентиниан («Против ересей». Кн.1., гл. 2). Евсевий Кесарийский – о наличии школ у антиохийца Сатурнина, александрийца Василида («Церковная история», кн.4, гл. 7:3).
[20] Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 278.
[21] Иоанн Златоуст, свт. О священстве. Кн.5. Гл. 5. – стр. 403-484.
[22] Иероним, блаж. «Слово к Непоциану». — Цит. по: Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской Церкви от времен апостольских до Х века – стр. 279.
[23] Иоанн Златоуст, свт. О священстве. Кн.4. Гл. 6. – стр. 403-484.
[24] Вот что пишет о слушателях своего времени свт.Иоанн Златоуст: «Великий труд, состоящий в беседах пред народом в общих собраниях. Во-первых, пасомые большею частою не хотят относиться к говорящим, как к наставникам, а поднимаясь выше положения учеников, принимают положение зрителей, присутствующих на мирских зрелищах. Как там народ разделяется, и одни принимают сторону одного, а другие другого: так и здесь разделившись, одни принимают сторону одного, а другие другого, и слушают говорящих, сообразуясь с своим благоприятным или враждебным расположением. И не в этом только состоит трудность, но не меньше того и в другою. Если случится кому из говорящих прибавить к своим словам какую-нибудь часть чужих трудов, то он подвергается большим укоризнам, чем похитители чужого имущества; а часто терпит такое обвинение и тот, кто только подозревается в этом, хотя ни у кого ничего не заимствовал. Но что я говорю о чужих трудах? Часто он не может пользоваться и своими сочинениями. Люди большею частью привыкли слушать не для пользы, а для удовольствия, представляя себя как бы судьями трагиков, или игроков на кифаре…» — Свт. Иоанн Златоуст. О священстве. Кн. 5. Гл.1.
[25] Это видно из того такие императоры как Ираклий активно привлекали преподавателей к политической деятельности в интересах государства, но мы не видим среди выпускников Константинопольской Академии выдающихся пастырей и богословов. — См. Соколов И.И. Лекции по истории греко-восточной Церкви. Т.1. – стр. 370.
[26] Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – стр. 120.
[27] Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – стр. 127
[28] Обращаясь к патриарху Фотию с вопросами, император Василий Македонянин между прочим спрашивал: «каким образом в гостеприимстве Самуилом Саула… выразилось указание на будущее царствование Саула?», «кого нужно разуметь под тем, чью мудрость превосходила мудрость Соломонова по свидетельству книги Царств?» — Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – стр. 136
[29] Цит. по Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – стр. 137
[30] Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско-восточной Церкви в IX, X, XI веках – стр. 143
