Интервью с абитуриентом заочного отделения академии, председателем Миссионерского отдела Пензенской и Кузнецкой епархии, исполняющим обязанности наместника Нижнеломовского Казанско-Богородицкого мужского монастыря, заместителем председателя Епархиального суда, преподавателем Пензенской православной духовной семинарии иеромонахом Тихоном (Федяшкиным).

— Отец Тихон, из какой епархии Вы приехали? Как давно Вы в священном сане? Расскажите, пожалуйста, о том, как складывался Ваш пастырский путь.

— В сан диакона я был рукоположен в 2002 году в праздник Крестовоздвижения, а в 2003 году в день всех святых рукоположен в сан иеромонаха.

В 2000 году я прервал обучение в Технологическом институте и, по благословению ныне покойного архиепископа Пензенского и Кузнецкого Серафима, поступил в только что открывшееся Пензенское духовное училище. По окончании училища я поступил в Московскую семинарию, которую закончил экстерном в 2008 году. Была попытка поступления в Московскую академию в 2009 году, но немножко не дотянул. Теперь решил попробовать свои силы в Санкт-Петербургской духовной академии.

Начало моего пастырского пути связано со вступлением в братию Свято-Тихвинского Керенского мужского монастыря. Через год после пострига и принятия священного сана до 2009 года был начальником подворья этого монастыря. Потом год служил на приходе в закрытом городе Заречном. Затем был назначен председателем Миссионерского отдела Пензенской и Кузнецкой епархии и вскоре был также направлен в Казанско-Богородицкий мужской монастырь, где и несу свое послушание до настоящего времени.

— Отец Тихон, расскажите о том, какие трудности связаны с миссионерским служением в вашей епархии.

— Хотя в большинстве своем наши соотечественники являются крещенными, они не нашли свой путь к Богу. Поэтому миссионер, в первую очередь, это человек, который должен привести к Богу тех, кто уже являются христианами, но пока не могут найти свой путь ко Христу. Вторая задача миссионера – это просвещение тех, кто готовятся к принятию Крещения. Кроме того, мы занимаемся проблемами различных ересей и лжеучений, на которые очень богат наш современный мир. Это тоже является одним из направлений миссионерской деятельности.

Мы осуществляем межведомственное сотрудничество: проводим совместные акции с Молодежным отделом, с Отделом религиозного образования и катехизации. Епархиальные отделы работают как единое целое – мы постоянно поддерживаем контакт друг с другом. Мы делаем одно общее дело – приводим людей к Богу.

— Отец Тихон, Вы являетесь преподавателем основ православной культуры в Пензенском колледже культуры и искусств. Насколько успешно в вашей епархии эта дисциплина внедряется в образовательный процесс?

— Довольно-таки успешно. Причем ряд учебных заведений сами выступают с такой инициативой. Мой урок факультативный, он является скорее не теоретическим. За два года моего преподавания у нас сложилась практика проведения этого урока в форме живого диалога. Темами наших занятий становятся самые злободневные вопросы. Естественно, мы говорим о православном вероучении, об устройстве храма, но кроме этого мы находимся в живом общении: я езжу с ними в паломнические поездки, мы устраиваем экскурсии по городу, ребята знают мой номер телефона, мою страничку ВКонтакте. Фактически я вхожу в их жизнь, и мы вместе проживаем студенческие годы.

— Отец Тихон, опираясь на личный опыт, скажите, насколько сложно совмещать монашеский путь с активным миссионерским служением?

— Монашество в наше время очень сильно отличается от того монашества, которое мы привыкли понимать, читая книги о святых отцах. Сейчас наши времена подобны временам апостольским. Сегодня каждый человек (не только монах и священник), надевший на себя крест и назвавшийся христианином, обязан быть миссионером, обязан быть апостолом. Тем более это касается монашествующих; как пишет святой Иоанн Лествичник, «свет монахам – ангелы, а свет мирянам – монахи».

При нашей обители действует воскресная школа, в которой обучаются более тридцати ребятишек. И я этим занимаюсь. Насельники нашего монастыря ходят с ними в походы. Казалось бы, надо молиться, а они с детьми ходят в походы. Как-то архимандрит Иоанн (Крестьянкин) высказал мудрую мысль о том, что в древности обитель была местом, которое само себя обслуживает. У монастырей были свои кузницы, огороды, они никаким образом не соприкасались с миром и ничего не были ему должны. И мир был ничего им не должен – они жили отдельно. Но поскольку сейчас мы живем за счет мира, который нас окружает (фактически нас кормят люди, на территории которых мы живем), мы должны чем-то ему воздать. Мы можем попытаться дать нравственное и благое воспитание детям. Это хороший вклад в жизнь тех людей, которые нас содержат и помогают нам жить. Считаю, что монашеский путь в настоящее время должен быть именно таким. Это не значит, что монах должен бросить свое уединение, нет. Естественно, все должно совмещаться таким образом, чтобы эта деятельность не мешала монашеской молитве и, в то же время, чтобы молитва монашеская не превратила человека в некого изгоя общества, для которого весь мир недостоин его. Монаха кормят, одевают, и если он привыкает к этому и говорит, что этого достоин, и все остальные – его слуги, то это не монашеский настрой, а состояние духовной прелести. Монах – это слуга всех, и в монастыре он потому, что недостоин жить в миру. Таково должно быть понимание монашеского пути. Когда оно есть, тогда все благополучно совмещается, и приносится польза Церкви, обществу и самому человеку.

— Миссионерское служение подразумевает не только активность священнослужителей, но и предполагает широкое участие самих мирян. Как бы Вы оценили уровень этой активности?

— Уровень этой активности сейчас довольно низкий. Действительно, миссионерство – дело не только священноначалия, председателя и членов Миссионерского отдела, оно должно стать заботой всей Церкви. Такую задачу Святейший Патриарх Кирилл озвучил на заседании IV Всецерковного съезда епархиальных миссионеров, прошедшем осенью прошлого года. Если миссионерством будет заниматься лишь горстка людей, то ничего не получится. Каждый христианин – это, в первую очередь, свидетель Христовой Истины. Первые христиане – это мученики. Мученик – от греческого μάρτυς – это свидетель, свидетель того, что Господь есть в его душе и Он произвел в его жизни изменения. Нужно показать, что дает человеку христианская вера. Ведь человек смотрит на священника. Если пастырь добрый, хороший, никто не обращает на это внимание – ему и надо быть таким. Но если мирянин когда-то был, как все остальные, и вдруг стал ходить в храм, и в нем произошли изменения, которые привели к благим последствиям, и людям хочется быть такими, как он – вот это уже миссионерство. Миссионерство – это воплощение евангельских заповедей в своей жизни, к выполнению которых призывает Сам Господь: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5:48). Жизнь христианина невозможно отделить от миссионерского служения.

— Отец Тихон, Вы окончили три курса Пензенской государственной технологической академии. Можете ли Вы сравнить светскую и церковную системы образования?

— У нас в семинарии студента называют воспитанником, что указывает, в первую очередь, на элемент воспитания, который отсутствует в светском учебном заведении, тогда как в учебной процессе духовных школ он является основополагающим. Некоторые изменения в системе духовного образования дают возможность выйти на новый уровень преподавания. В частности, у нас введен новый предмет – источниковедение, что позволяет приобретать навык работы с первоисточниками, самостоятельного добывания знаний. У нас есть светские преподаватели. Мы обмениваемся с ними опытом. Таким образом, пытаемся взять от светской системы все самое лучшее и полезное, что помогло бы нам повысить уровень образования.

— Пензенская православная духовная семинария, в которой Вы преподаете историю Древней Церкви, активно участвует в Болонском образовательном процессе. Опираясь на личный преподавательский опыт, какую Вы можете дать предварительную оценку издержек и преимуществ новой модели образования?

— Делать выводы пока преждевременно, потому что прошел еще только год с того момента, как Пензенская православная духовная семинария стала участвовать в Болонском процессе. В рамках своего предмета я могу сказать, что стали изучать его значительно глубже. Потому что мой предмет – общецерковная история – разделился на три: история Древней Церкви, которую я сейчас читаю, история Поместных Церквей и история западных исповеданий. На каждую из этих дисциплин выделено определенное количество часов. У меня жизнь изменилась к лучшему – часов стало больше, что дало возможность студентам изучать предмет более глубоко и подробно. Мы устраиваем семинары, ребята учатся работать с источниками, с интернетом. Больше времени уделяется на самостоятельную работу. Им стало интереснее.

— Поступление в академию – это определенный этап на Вашем церковном пути или Вы всерьез намерены заниматься научно-богословской работой?

— Церковный путь человека – это то, к чему призывает Господь. Поэтому я никаким образом не могу планировать свой церковный путь. Он шел по Промыслу Божию. Путь мой очень простой: когда я выбрал монашество, я отсек свою волю однажды и сейчас ее не имею. Куда привлекает меня священноначалие, там я и буду трудиться. Мне хотелось быть наиболее полезным для Церкви, а для этого приобрести определенную квалификацию. Покойный владыка Серафим, которого мне довелось знать, всегда говорил, что для того, чтобы принести пользу Церкви, необходимо стараться получить как можно более высокое образование. Если есть время, способность, здоровье – значит, надо учиться.

Беседовал Дионисий Адамия