Наши души изъязвлены мелкими прегрешениями, которые удерживают нас на земле и не позволяют Богу действовать в нас. Нам трудно от них избавиться, осознать их как серьёзное препятствия, поскольку они – основа привычного жизненного ритма, их же мы видим и у других, поэтому нам трудно понять слова канона Андрея Критского: «согреших, Господи, согреших Тебе, очисти мя: несть бо иже кто согреши в человецех, егоже не превзыдох прегрешеньми».

Тот же, кто прокажён весь, продолжает преп. Максим, имеет проказу лишь снаружи. И это тот, кто достиг крайнего предела зла, а затем покаялся. В таком человеке снова действует жизненная сила, но совесть его ещё окрашена воспоминаниями о содеянном. Таким человеком и стала Мария Египетская в Иерусалиме. Она, как вы помните, не смогла войти в храм поклониться Кресту и стояла в притворе, размышляя о причине этого. Из этого мы понимаем, что для неё образ её жизни был естественен, возможно, она считала, что наделена некоей необычной силой, которой и должна пользоваться, чтобы раскрыть то, что заложено в её природу и чтобы прокормить себя.

Подобное представление присутствует и в современном обществе, основываясь на нём, наставляют, например, тех, кто обнаружил в себе какие-либо отклонения, не обращать внимания на традиционные нравственные правила. Когда же спасительная сила Божия озарила её и она раскаялась в своей греховной жизни, то Бог сразу услышал её и не считал уже нечистой, но позволил поклониться Кресту. Подобно ап. Павлу, она не стала советоваться с «плотью и кровью», но обратилась в молитве к Пресвятой Богородице, чтобы узнать, что ей делать дальше. Ведь в прежней жизни она целиком полагалась на своё искусство, от которого теперь отказывалась.

Получив указание, она омылась в Иордане, вероятно, в знак отречения от прошлого (в Житии сказано, что она умыла руки – образ действия и лицо, чтобы по-новому взглянуть на мир), причастилась Святых Христовых Таин, предавая себя воле Божией, и отправилась в пустыню, где претерпела многие телесные и душевные скорби. Кожа её стала чёрной от солнца. В этом можно видеть знак обильного духовного просвещения, которое удалило прежнюю белизну проказы страстей.

Такой её и встретил Зосима, когда ей уже было открыто многое и силы природы служили ей, а не она находилась под властью своего искажённого устроения. Важно отметить, что Зосима, который, вероятно, никогда не удалялся от Бога в дальнюю сторону и не расточал свою душу, узнав о жизни Марии Египетской, нисколько не возроптал на то, что Бог наделил её столь великими дарами, но прославил Бога, правильно определив основной смысл всей этой истории: Бог желает всем спастись и не отвергает стремящихся к Нему. Как раз это и сказал старшему сыну Отец после возвращения блудного сына. Пример Зосимы также показывает нам, что всегда нужно осознавать свою ограниченность и незначительность того, что мы делаем, Житие ведь начинается с упоминания о том, что Зосима стал думать, что он уже достиг совершенства.

Ап. Павел говорит (1Кор 8:2): «кто думает о себе, что он знает что-нибудь, тот ничего ещё не знает так, как должно знать». Это прежде всего относится к духовной жизни. Ведь бывает так, говорит Максим Исповедник, что некий человек долгое время проживёт в монастыре и не отрешится от пристрастия к чувственному, хотя и будет исполнять многие послушания, а другой за один день сможет всецело прилепиться к Богу. Тогда второй получит воздаяние первым по заслугам, а первый – по благодати, за то только, что претерпел труды. Так он объясняет евангельскую притчу о работниках в винограднике. Мы находим подтверждение этому в житии Таисии Египетской, которая также принесла Богу покаяние, в короткое время отрешившись от всего земного, и взошла на небо, откуда был такой глас: «Покаяние её, принесённое в один час, для Бога приятнее покаяния, продолжающегося долгое время, потому что в последнем случае не бывает у кающихся такой теплоты в сердце». Это, конечно, не значит, что мы можем беспечно грешить, откладывая покаяние на потом, ведь мы не знаем число наших дней. И, кроме того, и в первую очередь, покаяние не есть просто признание своей неправоты, но некий крик души, не поддающийся произвольному воспроизведению, таинственно вызревающий внутри нас или внезапно рождающийся, когда Бог показывает истинное достоинство наших дел, которые нам могут казаться даже праведными.

Необходимо помнить, что Бог будет судить нас в том, в чём застанет. Это будет отсекать от нас вредную мысль о том, что уже что-то доброе сделано. В этом для нас будет причина и сила движения к новым делам.

Проповедь выпускника Санкт-Перербургской духовной академии Олега Пушина, произнесенная в академическом храме на всенощном бдении 20 апреля 2013 года.