Возлюбленные во Христе отцы и братия!
Всеблагой Владыка и Спаситель Господь наш Иисус Христос в Своем Святом Евангелии вместе с учением, и со Своей всесвятой жизнью показывает нам Свой путь и Свое мышление, которое есть иное мышление и логика по сравнению с логикой мира сего, она есть одновременно ниспровержение и расчленение мирской логики. Поэтому Свою спасительную проповедь Господь и начал, исправляя нас, с покаяния, потому что поворот (обращение) и изменение сознания (ума), изменение мировоззрения и мышления есть вещь необходимая для тех, которые хотят (стремятся) стать Его последователями и Его учениками.
Потрясающее событие умовения ног учеников от Своего Господа перед Тайной Вечерей, когда «Восстал от Вечери и положил ризы Свои и взяв лентион препоясался; затем влил воду в умывальницу, и начал умывать ноги учеников и отирать лентием, которым был препоясан». (Ин.13, 4-5), проясняет совершенно противоположно «логичность» Евангелия и описывает нам с каждой его парадигмой (примером) дорогу, по которой должны следовать и мы, если хотим стать подобными Ему.
«Когда же умыл ноги их и одел одежды Свои возлег снова и говорит им: «Знаете что сотворил вам? Вы зовете Меня Учителем и Господом и хорошо делаете, это Я есть. Если же Я умыл ноги ваши, Господь и Учитель, и вы должны друг другу умывать ноги. Пример же дал вам, чтобы как Я сотворил вам и вы творите»». (Ин. 13, 12-15).
После этого не существует для истинных учеников Господа другого пути жизни, кроме служения братьям своим в «новом» духе и с вольным уничижением исполненными света и радости вечной.
Господь в Евангелии от Марка говорит нам категорически: «Видите, что кажущиеся владеющими народами господствуют ими и великие властвуют ими; не так же будет в вас, но если кто хочет стать великим в вас, пусть будет вам служитель, и если кто хочет в вас быть первым, пусть будет всем раб; и Сын же Человеческий не пришел, чтобы Ему послужили, но чтобы послужить и отдать душу Свою искупление за многих». (Мк. 10, 42-45).
Этими словами Господь опрокидывает и ниспровергает, согласно учению св. старца Софрония из Эссекса, пирамиду мирской власти и разрушает целиком и полностью строение её с быстрой переменчивостью мышления и поставляет на вершину Своей пирамиды не их «властвование над народами» или их (мирские) «кажущееся владеть» ими (Мк.10, 42), но их добровольное уничижение, их познание себя последними, их добровольное порабощение и их непринужденное служение прочим.
Церковь, которая всегда следует верному и неподдельному Евангельскому слову, идет по подражанию Господу Своему путем служения миру и людям, как высшему деланию подражания Учителю Своему в исполнении любви к образу Божьему в человеке, и не колеблется снизойти охотно «даже до глубин ада» как Совершенная Жертва и истощание, если должно, послужить спасению каждого брата и чада своего, каждого человека, «за него же Христос умре» (Рим. 14,15).
Из всех величайших добродетелей, добродетелью и даром является любовь, когда она не может быть выражена и не может быть осуществлена никак иначе, как только жертвой для брата нашего. «Должны мы за братьев наших души наши положить». (1 Ин. 3,16) – согласно Божественному Апостолу и Евангелисту Иоанну Богослову. Не может быть понято Евангелие, а также не может оно действовать в жизни без любви и любовь – без жертвы за весь мир, как Господь нам предал на самом Своем примере действенно.
Монашество есть вместилище и путь Церкви, где благороднейшее человеческое бытие (существование), где желают и стремятся к истинному евангельскому совершенству, обретают возможность жительствовать совершенно во Христе житием не отвлекаемым ни от материальных вещей, ни суетой и шумом, ни заботами этого суетного мира. Евангельское жительство, однако, как и совершенство во Христе, не только для монашества, но и для всех живущих в мире. «Един Господь, едино Крещение, едина вера». (Еф. 4, 5). Искомое и совершенный путь жизни – Христос и единство с Ним.
Однако перед нами есть вопрошание (вопрос), какое служение миру от монашества и как, однако, это может быть изложено в теме, которая была мне дана, — антивластное служение.
Характер и путь монашеского жительства нас убеждает, что монашество есть добровольно противовластное, потому что вся структура и философия его базируется не на понятии «властвовать», но на подчинении, не на образе «быть обслуживаемым», но на образе «служить другим», не на понятии «корыстно жить», но на пути послушания до смерти и на бескорыстном служении братьям своим. Не может быть осуществлено монашество там, где существует мирская мощь, которая, основывается на земной и человеческой власти, поскольку монах от начала должен стать и есть «мертвец для мира» «со всеми страстями и желаниями». (Гал. 5, 24).
Монах есть почитатель совершенной во Христе жизни, когда человек, совершает «сохранение себя как образ неповрежденный», происходит из «по подобию» (Иак. 3, 9), через подражание Христу, которое значит «следовать по Его стопам». (1 Петр. 2, 21).
Евангелие нас ведет к тому чтобы мы стали подражателями Христу в совершенной любви к Нему. Сам кто любит Христа неизбежно будет пить «Чашу» Христову и будет креститься «Крещением» Его, но и услышит и в течении этого от Него также «любиши ли и почитаеши ли Мя?» и «любиши ли Мя» паси овцы Моя и соблюдай агнцы Моя. (Ин. 21, 15-18). Сам Господь наш, образец нашей жизни и подлинное наше бытие, стал добрым пастырем Своих овец и идет всегда «впереди их» и «зовет их по имени» (Ин. 10, 3) и вводит их в пастбища спасительные и полагает (приносит в жертву) Свою жизнь за овец. Также и каждый истинный монах и подражатель Господа не может жить автономно и независимо но только в полноте любви соединенный с братьями своими, и как Господь жертвенно служа им, потому что только так обретет полноту жизни во Христе, которая есть и желание его и необходимость его бытия.
Святой Евангелист Иоанн Богослов нам открывает, что «Бог есть любовь» (1 Ин., 8). Познав Кто есть Бог, наш Образец и Архетип, мы познаем более и более и кто есть мы «по благодати» в нашей природе. «Бог есть любовь», и поэтому и мы удобно можем сказать, что и человек поскольку был создан «по образу и подобию» Божиим «по благодати» есть любовь.
И поэтому вся борьба человека зачастую труднопреобразовательная и продолжительная снова и снова против страстей и греха заключается в том, чтобы обрел обедневший человек «по образу и подобию» Божию себя первозданного и это может случиться только тогда, когда он будет служить, возделывать и иметь любовь. Любовь нескончаемую, любовь, которая не «завидует», не «осуждает», не «хвастает», не «бесчинствует», не «ищет своя си» (1 Кор. 13,4-6). Любовь, которая обращена сначала к Творцу и Создателю и затем в продолжении к творению и созданиям Его Создателя Бога.
Любовь доводится до конца и завершается, как Сам Господь нас практически научил, когда мы сами приносимся в жертву для братьев наших «Нет более той любви, да кто душу свою положит за други своя» (Ин. 15, 13). Господь наш «возлюбил Своих, до конца возлюбил их» (Ин. 13, 1) и насколько можем, если постараемся, то поймем, настолько и мы достигнем, что значит, что бесконечный и необъятный Бог возлюбил «до конца», — это значит совершенно и Богоподобно и безгранично возлюбил человека.
Истинный монах, следовательно, подражатель и последователь Бога и готовый подвижник по тому же пути, по которому ведут окровавленный ноги Господа нашего, и не может следовать по другому пути, чтобы уподобиться Ему и не возможно прикоснуться даже к краю совершенства во Христе, но (возможно) только «в подражании Ему».
Невозможно иметь ни христианское ни евангельское совершенство вне этого пути Господнего, пути крайнего смирения и истощания даже до Креста и смерти за весь человеческий род, не исключая ни одного человека, пути из призвания этой любви Господа нашего.
Монах с первого мгновения своего отречения от мира входит практически в дух крайнего смирения Христова, сначала через отложение ветхого человека со всеми страстями и грехами своими, но еще и со всеми другими желаниями, которые может счесть за «законные» грехи, и которые не могут сосуществовать внутри сердца его, которое призывается изгнать изнутри все другие «привязанности» и «любви» даже и к своей собственной жизни и наполняться только любовью к жениху Христу.
И хотя изначально движение отречения и удаления от мира, освобождение от всех и вся, состоит в ожидании, когда придет жених Христос и состоится брак невесты души со своим Женихом, но тогда, когда это происходит, тотчас обретается душа в любви своей к Жениху, ко всему миру, к миру, не как к отверженному элементу, который вырывает и отвлекает от любви и соединения с Ним, но напротив Жених Христос делает «в Себе» источник пламенной любви ко всему миру, и более к братьям своим как к самому себе, и тогда монах обрадованный и ликующий находится в состоянии, когда действительно самовластно и истинно свободной личностью «во умовении ног братьев своих» (Ин. 13, 5) и в «умирании» за всех с готовностью ежедневно и ежечасно. Но увы, если совершенство монашества опуститься до нарцистического самолюбования или самозабвенной нирваны, тогда здесь не будет обретаться ни малейшего следа евангельского характера, ни малейшего следа присутствия Христова.
Монах, когда приобретет Господа и Бога своего, единственного жителя своего сердца, тотчас очищает свою душу от тумана и тьмы греха с точным хранением святых заповедей Христовых, через покаяние и тогда осуществляется в нем обетование Господне «Я и Отец к нему приидем и обитель у него сотворим» (Ин. 14, 23), тогда он не только не колеблется, не устает и не ропщет по каждому поводу и способу служения своему брату, но радуется радостью великой и не описанной потому что «обрел источник жизни» в этом точно даже до смерти движению и служению своему и обрел драгоценный жемчуг труда и жертвы, который есть желанный Господь и возлюбленный его души.
Позвольте мне сделать здесь остановку в моем скудном слове и я, исполненный умиления, обращаю мысленные очи моей души к великому воинству равноангельных монахов, которых я знал лично, убеленных сединами в многолетней аскезе и служении, но и в ином новом бытии, где с великой радостью «яко львы огнедышащие» проследовали с желанием и радованием путь служения своим братьям и послушания, наслаждаясь таинственной радостью и упоением присутствия Сладчайшего и Всежеланного Господа своего внутри себя, потому что обрели Его в таинстве служения и самопожертвования за братьев своих и в этом обрели сокровище и благодать Царствия Божия, которые они несли миру.
«Брат наш – есть жизнь наша» — согласно блаженному старцу Софронию и в лице его единственного человека мы видим и соединяемся со всем Адамом, со всем человеческим родом, но и также с Богом и Спасителем нашим. «Блажен воистину монах всех людей как Бога после Бога почитающий» и блажен и трижды блажен монах тот, который жил и живет согласно опыту святоотеческому: «Видевший брата своего – видел Господа Бога Своего».
Итак, монашество есть противовластное (антивластное) от природы своей, потому что оно есть евангельское и Христоцентричное. Оно есть противовластное по мирскому пониманию, но не есть противовластное как придерживаются современные обмирщенные, антивластные и анархические теории. Противовластные есть по-сути своей монахи, но не с насилием в значении насилия мирской власти, но с насилием в проивоборстве греху и страстям, с борьбой не против братьев, но против эгоизма и самолюбия живущего в нас, с разрушением не связей и ценностей жизни нашей, но с сокрушением идолов мирского порядка внутри нас.
Во Христе делание (борьба) монаха, как и каждого христианина, не начинается с того чтобы сокрушить других, но с того чтобы сокрушить греховное «я» самого себя и чтобы воссоздать из-под греховного тлена самого себя.
И здесь есть непостижимость и удивительность евангельского сокровища. В то мгновение, когда ты теряешься, тогда ты находишь истинного самого себя, по слову «потерявший душу свою обретет её» (Мф. 10, 39) и в момент, когда ты становишься рабом брата своего по любви Христовой тогда действительно становишься первым и начальствующим, и в момент, когда ты нисходишь, тогда действительно и действенно восходишь, потому что «А «восшел» что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли? Сей Снисшедший Он же есть и Восшедший превыше всех небес, чтобы наполнить все» (Еф. 4, 9 — 10), согласно таинству Господа нашего Иисуса Христа.
Это чудо Божественной логики и Божественной силы пребывает прежде всего в монашестве. Монах противовластно служит и приносится в жертву за весь мир и чем больше он делается противовластным, тем более он вдыхает воздух действительной свободы и жизнеутверждающей радости владения жизнью, как и Господь, когда Он был распят и умер, тогда Воскрес и тогда сказал, что «предана мне всякая власть на небе и на земле» не для того чтобы «начальствовать» над миром и получать служение от него, но для того чтобы спасти мир и чтобы послужить миру научая его и крестя его «во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28, 19) и наставить его на путь Царства Божиего и Жизни вечной.
Чем более монах смиряется и умервщляется, тем более возвышается и оживляется и чем более удаляется избегая мира и заключается (вживается) в пустынные места, тем наиболее приближается к любви Христовой, соединяется с всечеловеческой болью и страданием и всечеловеческой борьбой и стремлением и переносит, выдерживает, молясь и сам тяжести и трудности своих братьев.
Возлюбленные!
Сущность монашества составляет святая святых нашей Церкви, где Господь открывает Себя верным Своим детям, которые подвизаются в подражании Ему и прославляется Всесвятой Бог в чадах своих и показывается Всеистиннейшее Слово Его и осуществляются истиннейшие Его обетования.
Монах воистину исполненный любви открыл и познал, что таинство жизни находится в пути Христовом, который есть служение братиям своим по подражанию своему Господу.
Спасибо!
Доклад на Международной научной конференции: «Церковь: Закон и Благодать по Апостолу Павлу». 26-27 июня 2010 года. Верия. Греция.
Перевел: священник Владимир Гончаренко
