Представляется разумным раскрыть тему понимания жизни и смерти в Священном Писании с учетом специфики нашей конференции, затрагивающей этические вопросы реаниматологии и трансплантологии. Большинство из этих вопросов возникло относительно недавно — в прошлом столетии, и связано с успехами медицины в указанных областях. С определенной долей условности можно выделить три важных вопроса, которые нуждаются в первоочередном обсуждении.

1. Вопрос о потребности в трансплантации и ее оправданности. Не противоречит ли принятие чужой плоти замыслу Божию? Не повреждается при этом ли «целостность» человека — как донора так и реципиента? Не лучше ли реципиенту смириться со своей участью и отказаться от стремления к исцелению?

2. Вопрос смысла донорства и мотивации донора. Может ли пересадка от донора быть актом продажи или донорство возможно только как добровольное самопожертвование ради спасения другого человека?

3. Вопрос о времени наступления смерти. Является ли смерть мозга достаточным свидетельством гибели человека как личности и возможно ли при этом производить изъятие органов?

Поставленные сами по себе, в узком контексте медицинской практики, эти вопросы могут обсуждаться бесконечно долго и решаться различными, взаимно исключающими способами. Глубокие, исчерпывающие и непротиворечивые ответы на указанные вопросы можно предъявить только на основе одной из существующих и детально разработанных этических систем. Преимущество библейской традиции перед другими религиозными и философскими системами невозможно доказать исключительно рационалистическим путем. Но вполне возможно и в высшей степени полезно ознакомиться с ответами на приведенные выше вопросы, исходящими из библейского мировоззрения, и после этого на практике оценить жизненность и адекватность позиции Священного Писания.

1. Смысл жизни и смерти с библейской точки зрения

Вопрос о смысле жизни и смерти в Новом Завете ставится с точки зрения того противоестественного состояния греховности, в котором находятся все люди. «Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили» — говорит св. ап. Павел в послании к Римлянам (5:12). Он указывает здесь на грехопадение первых людей — Адама и Евы, описанном в первой книге Библии — Бытие (3:6). В результате преслушания Бога и нарушения Его единственной заповеди они действительно умерли, ведь смерть духовная — это разлучение души от общения с Богом. Духовная смерть означала, что в душу первых людей, по мысли апостола, вошла склонность ко греху. Однако смерть постигла не только душу, но и тело; тело, изначально потенциально бессмертное, стало смертным, и вся телесная жизнь человека стала постепенным процессом умирания. Иными словами, грех, соделанный Адамом и Евой, исказил природу человека, и мы все, потомки прародителей, рождаясь, наследуем эту испорченность человеческой природы — пороки в душе и болезни и постепенное умирание в теле.

Таким образом, с библейской точки зрения смысл жизни человека заключается в том, чтобы победить смерть как души, так и тела и вернуться к прежнему состоянию до грехопадения.

Однако падший человек не способен сам изменить свою природу и победить грех в себе. Для этого потребовалось особое вмешательство Божие в человеческую историю, при котором от Девы родился Тот, Кто оставаясь Сыном Божиим и Богом, стал также и человеком, во всем подобным нам, кроме греха, поскольку родился без мужского семени. Родился для того, чтобы принести Себя в жертву Богу за нас и через эту жертву искупить всех, верующих в Него, как от власти греха, так и от смерти. «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин 3:16). Смысл добровольного распятия Господа Иисуса Христа не только в том, что Он искупил нас от греха, но и в том, что Он победил смерть и воскрес, поскольку Он — не только Человек, но и Бог, а Бог не может умереть.

Освободив верующих в Него от греха, Он дарует им и победу над смертью: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Ин 3:36). Однако как после грехопадения Адама и Евы вначале наступила смерть души, а потом — тела, так и после искупления нас Христом через веру в Него мы получаем вначале воскресение и жизнь души, тогда как тело продолжает умирать, и новая жизнь телу будет дана уже после воскресения из мертвых, когда Бог восстановит нас в преображенных телах: «человекам положено однажды умереть, а потом суд», — поясняет ап. Павел (Евр 9:27), а Иисус Христос говорит: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет». «Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день» (Ин 12:44; 6:40).

Смерть тела не означает конца существования человеческой личности, полной пустоты, небытия; она означает противоестественное состояние разлучения на некоторое время души и тела, которое неизбежно завершится восстановлением Богом обновленного тела и воссоединение последнего с душей. Поэтому Христос, говоря о смерти Лазаря, использует ее образное сравнение со сном, причем делает это преднамеренно и настолько последовательно, что ученики вначале даже не понимают Его (Ин 11:11). Действительно, во сне душа не ощущает и не управляет в полной мере телом, и приведенная Господом аналогия позволяет хотя бы отчасти понять, как возможно существование души вне тела.

С точки зрения Нового Завета можно констатировать парадоксальную ситуацию для каждого, кто уверовал во Иисуса Христа: его душа уже преобразилась, уже получила победу над грехом и способность к тесному общению с Богом, тогда как тело продолжает оставаться в немощном и болезненном состоянии. Ап. Павел характеризует этот парадокс такими словами: «мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор 4:16).

Тем не менее, преображение души верующего человека положительно влияет и на состояние его тела. Еще авторы Ветхого Завета замечали хорошо известный каждому факт того, что страсти и пороки души губительно сказываются на теле и способны вызвать хронические заболевания. Например: «кроткое сердце — жизнь для тела, а зависть — гниль для костей», — говорит книга Притчей (14: 30), а премудрый Иисус, сын Сирахов призывает: «В продолжение жизни испытывай твою душу, и наблюдай, что для нее вредно, и не давай ей того… Не пресыщайся всякою сластью, и не бросайся на разные снеди; ибо от многоядения бывает болезнь, и пресыщение доводит до холеры; от пресыщения многие умерли, а воздержанный прибавит себе жизни» (Сирах 37:30-34). На такую же зависимость болезни от систематического греха в некоторых отдельных случаях указывает и Господь Иисус Христос, когда обращается к исцеленному Им около купальни Вифезда человеку, болевшему на протяжении 38 лет: «вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже» (Ин 5:14).

Освобождение души от уз греха через веру во Христа придает особую силу для деятельности даже пока еще испытывающему последствия грехопадения телу. На это указывает св. ап. Павел, у которого было неизвестное нам хроническое заболевание, образно названное им «жало в плоть» (2 Кор 12:7). Несмотря на это, он совершает длительные по времени и протяженные миссионерские путешествия с целью благовестия о Христе, которые становятся для него возможными благодаря силе Божией, действующей через обновление души: по выражению апостола, сила Божия «совершается в немощи» (2 Кор 12:9).

Через это мы подходим к важнейшему вопросу: следует ли верующему человеку стремиться к исцелению болезней тела, если оно, как было показано выше, все равно немощно, подвержено естественным болезням и должно умереть?

2. Исцеление тела как залог и средство для обновления души

Новый Завет описывает деятельность Господа Иисуса Христа, которая заключалась не только в проповеди Божественной истины, но и в многочисленных исцелениях недужных и больных. Евангелист Матфей дважды в своем Евангелии — в 4-ой и 9-ой главах — повторяет одну и ту же фразу для характеристики деятельности Господа: «И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф 4:23; 9:35). Для Христа возвращение физического здоровья людям было не только наглядным подтверждением истинности Его учения, но и указывало на то, что Он намерен, исцелив пришедших к Нему телесно, после взойти на Крест, чтобы верующих в Него исцелить и от греха.

В Новом Завете неоднократно (Лук 2:11; Иоан 4:42; Еф 5:23; 1 Тим 4:10) Господь Иисус назван термином Σωτήρ [сотир]. Это греческое слово происходит от глагола σῴζω [созо], который мог означать не только «избавлять от гибели, несчастий, спасать, сохранять», но также и «исцелять от болезни». Именно в таком смысле — исцеления от болезни — данный термин неоднократно используется в синоптических евангелиях (Мф 9:21, 22; Мк 5:23, 28, 34; особ.: 6:56 и др.). В других местах Евангелий этот глагол уже указывает на религиозное спасение человека, как, например, в тексте Евангелия от Матфея 1:21, где говорится о том, что «Иисус… спасет людей Своих от грехов их».

Таким образом, в деятельности Иисуса Христа как Спасителя исцеление тела преследует другую, более высокую цель — дать возможность исцеленному физически исцелиться и духовно, приобретя тем самым цельность бытия.

3. Возможность трансплантации с библейской точки зрения

Это вплотную подводит к тому, что с библейской точки зрения трансплантация не только допустима, но и желательна, так как способна дать исцеление в буквальном смысле слова — не только выздоровление, но и возвращение целостности. Однако она приобретает высший, духовный смысл, если реципиент после исцеления тела задумается и об исцелении своей души от грехов и пороков.

Не приносит ли донорство некий онтологический ущерб живым донорам? Не противоречит ли жертва частью своего тела заповедям Божиим?

Простой и понятный ответ имеется в словах Христовых ученикам накануне Его крестных страданий: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15:13). Здесь термин «душа» означает жизнь в целом, а «положить душу» — отдать жизнь за друзей, умереть за них. Христос идет на смерть на Кресте ради нас, которых Он удостоил назвать друзьями (Ин 15:15), и предлагает подражать Ему в этом высочайшем подвиге. Отдать жизнь — означает расстаться со своим телом, пожертвовать им целиком ради друзей — но не ради их обыденной греховной жизни, а, как и Христос, ради их жизни без греха, ради их духовного обращения к Богу. Такая жертва не только не наносит ущерб человеческой личности, но наоборот, является благом для нее. В таком случае тот, кто отдает какой-то свой орган другому ради подобной высшей цели идет путем исполнения величайшей заповеди Божией и также не терпит ущерба для целостности своей личности.

Значительно более сложным является вопрос о том, всегда ли получает пользу реципиент при получении чужого органа. Медицинский ответ на этот вопрос отрицательный — достаточно упомянуть случаи, когда орган не приживается, что приводит к различным осложнениям в здоровье реципиента.

Однако можно встретить и религиозную интерпретацию этой проблемы прежде всего в связи с одной из наиболее сложных и выдающихся операций в трансплантологии — операции по пересадке сердца. В Священном Писании сердце рассматривается как средоточие эмоциональной и духовной жизни человека, например, в Новом Завете Господь Иисус Христос говорит: «ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека» (Мф 15:19-20), а также: «от избытка сердца говорят уста» (Мф 12:34). Некоторые понимают эти выражения буквально и говорят: а не приносит ли реципиенту пересаженное от донора сердце пороки и грехи последнего? Не может ли быть — с религиозной точки зрения — ситуации, когда больной, получив новое сердце, здоровое физически, получит при этом чужие страсти и пороки?

Православная традиция толкования Библии отвергает подобное понимание. Сердце, как и другие части человеческого тела, употребляются как образы, символы для иллюстрации нравственной жизни человека. Доказательством этого могут служить слова Христовы «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф 5:8), которые невозможно понимать буквально. Свт. Григорий Палама указывал, что «сердце» в Священном Писании символизирует нравственный настрой человека, который определяется не сердцем как органом тела, а умом. Добродетель и порок, благоизволение и страсть коренятся в человеческой душе, а тело служит лишь инструментом для души в ее добрых или злых делах. Тело может нести на себе отпечаток страстей и пороков — что может выражаться внешне, даже в чертах лица, либо проявляться внутренне, в заболеваниях, о чем было сказано выше, — но оно не является само по себе вместилищем страстей и пороков. Поэтому ни о каком механическом наследовании чужих пороков и страстей (как, впрочем, и добродетелей) при пересадке органов говорить не приходиться.

4. Мотивация донора

Из приведенных выше слов Христовых о любви следует еще один важный вывод для трасплантологии: пересадка органов от живого донора может быть основана только на добровольном, осознанном самопожертвовании донора и только ради такой пользы реципиента, которая не ограничивается исцелением его тела, но позволяет ему сделать первый шаг для спасения его души. И хотя мы не найдем прямого запрета на торговлю органами ни в Ветхом, ни в Новом Завете — просто потому, что технологии той эпохи не позволяли это осуществить — подобная торговля противоречит смыслу заповедей Божиих.

5. Вопрос о времени наступления смерти

Рассмотрим другой, важный для для трансплантологии вопрос: наступает ли смерть человеческой личности при смерти мозга или только после остановки сердца и всех остальных систем жизнеобеспечения? Ответ парадоксальный: в обоих случаях он отрицательный! Личность человека не умирает ни при смерти мозга, ни при очевидной смерти всего тела. «Бог… не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк 20:38), — говорит Христос. Поэтому в данном случае можно рассматривать только частный вопрос о времени смерти тела.

Здесь возникает очередная сложность. Если при смерти мозга продолжает биться сердце, продолжают работать системы жизнеобеспечения, то, получается, тело еще живо, душа с ним еще не разлучилась. Значит, верным является утверждение одного православного врача, который говорит: «отождествление смерти мозга и смерти человека является абсолютно неприемлемым». Но может ли этот факт стать непреодолимым препятствием к донорству сердца для верующих людей, попавшим в подобную ситуацию?

Господь Иисус Христос, объясняя смысл своего крестного подвига, говорит: «Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин 10:17-18). Памятуя приведенные выше слова Господа Иисуса о жертвенной любви, наверняка найдутся верующие люди, которые пожелают из подражания Христу добровольно отдать свою жизнь, пусть и в конечный ее момент, ради ближнего, ради высшей цели, жертвуя своим сердцем. Мозг умер, смерть неизбежна, так не лучше ли смело принять то, что и так придет — и уже идет, уже стоит на пороге? Такой больной лишает себя не жизни — ведь земной, временной жизни он и так уже лишился, вечной же не лишится никогда — а только сердца, но при этом дарует кому-то новую жизнь. Это не самоубийство и не убийство пациента врачами, а совершенный в последние минуты жизни акт жертвенной любви, если он был задуман и одобрен больным заранее13.

Но кто-то возразит, что больной уже не придет в сознание, уже не ответит врачам «да» или «нет» на вопрос о пересадке сердца. Если согласие от него получено заблаговременно, тогда смерть мозга может рассматриваться как достаточная причина для начала трансплантологических операций. В случае следования указанной религиозной мотивации проблема времени наступления смерти переводится в другую плоскость, сводится к вопросу получения предварительного, всестороннего и полноценного согласия верующего пациента на донорство при определенных условиях неизбежной и скорой кончины14.

Заключение

Здоровье тела в Новом Завете представляет ценность не само по себе, но подчинено высшей цели — исцелению человека от греха через веру во Иисуса Христа. В 9-ой главе Евангелия от Иоанна приводится замечательная история об исцелении слепого от рождения. Еще недавно больной и всеми презренный, прозрев физически, он прозрел и духовно, нашел в себе силы и отвагу спорить с завистливыми иудеями и отстаивать высокое достоинство и доброе имя исцелившего его Иисуса. За это он был изгнан иудеями из синагоги с оскорблением его как грешника. Найдя и ободряя его, Господь Иисус Христос сказал: «на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы» (Ин 9:39).

Эта история может стать прекрасным ориентиром как для врачей-трансплантологов, так и для их пациентов. Огорчение от пришедшей болезни, надежда на новые методы в медицине, сложнейшие технологии трансплантации, напряженная работа врачей, побежденная болезнь — все это было бы невозможно без направляющего руку врача и утешающего душу пациента промысла Божия. Осознание, что эти сложные операции дают исцеленному еще один, величайший шанс — познать волю и любовь Божию и обрести жизнь вечную, может не только вдохновлять медиков в их тяжелых трудах, но и придать новые ориентиры и смысл жизни тому, кто столь сложным и необычным образом получил исцеление.

Библиография

1. Григорий (Кация), иерод. О сердце человека // Православие и медицина. 2010. №4 (7). С. 13-24.
2. Емельяненко А., прот. Медицина и смерть — православный взгляд на проблему // Православие и медицина. 2010. № 3(6). С. 9-11.
3. Жарова М. Этические проблемы трансплантации органов и тканей // Relga. 2010. № 13 (211). Эл. версия: URL: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=2726&level1=main&level2=articles (дата обращения: 07.12.2016).
4. Foerster W. σῴζω, σωτηρία. D. σῴζω and σωτηρία in the New Testament // Theological Dictionary of the New Testament. Eds. Kittel G, Bromiley G.W., Friedrich G. Grand Rapids, MI, 1964. Vol. 7. P. 989-1003.
5. O’Mathúna D.P. Christian Bioethics and the Bible // Christian Bioethics. 2014. # 20(2). P. 246–259.

Протоиерей Димитрий Юревич, кандидат богословия, доцент, заведующий кафедрой библеистики Санкт-Петербургской духовной академии

Доклад на научно-богословской конференции «Осмысление проблематики жизни и смерти в богословии, реаниматологии и трансплантологии» в Санкт- Петербургской духовной академии 9 декабря 2016 года