Если оставить в стороне (а сделать это, откровенно говоря, трудно) тон и выражения, которые обусловили скандальность данного видео, то в целом все, кажется, верно: добрачные отношения – плохо, распущенная в половом отношении жизнь – еще хуже, последствия этой жизни печальны. Однако есть одно большое и значительное «но»: обо всем этом говорит и Евангелие, точнее, говорит Сам Господь, вот только говорит совершенно иначе: с любовью, бережно. «Трости надломленной не переломит, льна курящегося не угасит» (Мф. 12, 20). А здесь… Здесь совершенно другой подход, другое отношение, потому и другие слова – никак все-таки не оставишь их в стороне, не выходит. И страшно тут даже не то, что один человек в священном сане, обращаясь к неограниченно большому количеству людей в сети, транслирует мысли и вещи, выходящие за рамки приличия и здравого смысла. Страшно другое: то, что масса народа считает все это ничем иным, как самым настоящим христианством. Масса народа – из числа тех, кто восхищается отцом Андреем и его стилем. И масса – из числа тех, для кого христианство – то, чему они ощущают себя абсолютно чуждыми. Чуждыми – не потому, что им чуждо Евангелие, которое они ни разу в жизни не открывали, а потому, что они составили для себя представление о христианстве, сталкиваясь с такими христианами – в реальной жизни и в сети. Можно сколько угодно говорить о том, насколько порочно современное общество – тема представляется весьма благодарной: пороков хоть отбавляй, материала для проповедей, выступлений, лекций, видеообращений – черпай, не исчерпаешь. Можно… Вот только огромный вопрос – насколько это нужно? Точно ли наша миссия заключается только в том, чтобы рассказывать людям, насколько плохо они живут? Разве не гораздо важнее показать им делом – как жить надо? Важнее, нет никаких сомнений. Но получается – очень плохо. Иногда – совсем не получается. И так возникает соблазн – все свое «послание миру» формировать в каком-то исключительно «негативном» ключе. Не открывать красоту, чистоту, радостность, святость христианства, не свидетельствовать о Божественной любви к каждому человеку, а обличать, клеймить, пригвождать к позорному столбу. Насколько удачен этот «миссионерский подход» – мне кажется, и обсуждать тут особенно нечего, его плоды мы можем наблюдать ежедневно: люди и так мало знают о Христе, о Церкви, о нас, в Церкви живущих, их представления о христианстве и без того зачастую весьма причудливы. Но когда они слышат что-то вроде того, о чем говорит в этом видео отец Андрей или сталкиваются с кем-то из тех, кто транслирует его мысли и формулировки, картина того, что есть христианство и кто есть христиане, у них, что называется, достраивается до конца. И докажи им потом, что мы не такие, что христианство не такое, что Бог есть Любовь и закон любви – главный закон жизни в Церкви! Нет сомнения: нет ничего страшнее греха, ничто, кроме греха, не может умертвить душу, не способно отлучить нас от единственного Источника жизни. Но есть грехи, которые вредят лишь самому человеку или тем, кто его окружает, с кем их совершение так или иначе связано. И есть грехи, которые причиняют зло огромному количеству людей. Какие из этих двух категорий грехов тяжелее – вопрос риторический. И я думаю, что один из самых тяжких грехов – это сознательная подмена христианства псевдохристианством, подмена убедительная, настойчивая, последовательная, лишающая людей возможности увидеть и полюбить истину, представляющая им обезображенный, карикатурный образ того, прекраснее чего нет ничего на земле. Христиане именуются народом святым (см.: 1 Пет. 2, 9), но в то же самое время можно с уверенностью сказать, что Церковь – это общество грешников, кающихся, исповедующих свою греховность, стремящихся ее преодолеть… Но иногда и не кающихся, и не исповедующих, и не стремящихся, а оправдывающих себя и возводящих ту же самую греховность в «непонятую миром» добродетель. Конечно, грехи против целомудрия, распущенность, пьянство за добродетель выдать трудно, их гораздо проще спрятать. Но вот презрение к людям, доходящее до ненависти к ним, грубость, невежество, властолюбие вполне можно представить в качестве «ревности в духе пророка Илии», «христианского максимализма», «святой простоты», «ответственности за народ». И это, к сожалению, нередко происходит. Я не хочу касаться конкретных личностей, не имею намерения кого бы то ни было обличать – по той же самой причине: мы все согрешаем и ошибаемся, и в том-то и удивительное чудо христианство, что сегодня ты можешь пасть, а завтра подняться и стать совершенно другим человеком. Но мне очень хочется напомнить: не надо искать христианство вне Евангелия, не надо выдумывать и замещать его чем-то иным, не надо увлекаться ни сильными и яркими словами, ни глубиной чьей-то мысли, ни чьей-то убежденностью. Все, что не согласно с духом Евангелия – духом смирения, кротости и любви, не может быть христианством, может быть лишь маской, подменой. И горе тому, кто на эту подмену польстился. И сугубое горе тому, кто сознательно на нее идет. Мир не приобрести для Христа громкими словами – их слишком много звучит, они слишком мало значат, они очень редко сопрягаются с согласными им делами и жизнью. Мир, а точнее людей, сегодня можно приобретать лишь тем, чего катастрофически не хватает – тем же смирением, кротостью и любовью. Быть настоящими, а не казаться, быть христианами, а не играть в христианство, любить, а не презирать – таков путь современного миссионера, да и несовременного тоже. А другого пути – точно нет. Правмир.ru