Хотеть исцелиться — значит покаяться в грехах и намереваться больше не грешить Зря (или, как минимум, чересчур поспешно) Нобелевский комитет вручал премии некоторым ученым за математическое моделирование экономики. А те, кто к подобными научным достижениям отнесся критически, как оказалось, попали в цель. Мировой кризис заставил многих экспертов утвердиться в этой мысли. Но только ли несовершенство экономического и финансового миропорядка он показал? Думаю, что нет. Помимо финансово-экономического измерения, наличие которого отрицать было бы наивно и нелепо, экономический кризис имеет личностную, нравственную, а главное — ценностную основу. С одной стороны, об этом уже немало сказано. А с другой — когда я недавно напомнил об этом в очередной дискуссии, мне заметили: «Вам, церковникам, просто положено так говорить…» Как видно, тезис о связи экономического кризиса с духовными и нравственными проблемами, который часто защищают верующие, отнюдь не всеми воспринимается всерьез. А между тем это, к сожалению, не просто красивые слова, это наша реальность. Мы переживаем кризис общества потребления — общества, в котором вселенная призвана вращаться вокруг человека. Мне возразят: человек стал центром мира далеко не сегодня. Конечно, антропоцентризм характерен и для античной культуры, в жизни христианской Европы он играет заметную роль в эпоху Возрождения, а позже всерьез заявляет о себе «проектом Просвещение». Но все-таки берусь утверждать, что у нынешнего антропоцентризма есть своя специфика и свои особенности, из которых в том числе и вырос кризис. Заключаются они в том, что вселенная вертится не просто вокруг человека, а вокруг его далеко не самых высоких потребностей, связанных прежде всего с областью материальных запросов. А ведь где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф6:21). И совсем уж актуально звучат другие слова Спасителя: Не можете служить Богу и маммоне(Лк 16:13). Ситуация кризиса, в которой мы живем, порождена служением маммоне.