В данном докладе будет представлена критика теории панвавилонизма, которую дает выдающийся немецкоязычный религиовед и этнограф первой половины XX века, католический священник Вильгельм Шмидт. Сделаем сразу некоторые ограничения. Мы не будем излагать здесь всей сути теории панва­вилонизма, а представим изложение её Шмидтом, и затем покажем, на какие места данной теории направлена его критика.

Говоря о трудах Вильгельма Шмидта по сравнительному религиоведению, то нужно отметить, что его очень интересная полемика на тему о проис­хождении религии с религиоведами и богословами западного мира весьма мало известна русскоязычному читателю. Довольно часто она не учитывается при разработке тех или иных вопросов, связанных с религией или этнологией (в тех пунктах, где она непосредственно примыкает к религиоведению), хотя мнение Шмидта по многим проблемам и вопросам, относящимся к обозначен­ной выше области человеческого знания, и сегодня не теряет своей важности и актуальности.

Возвращаясь к панвавилонизму, кратко укажем, что это направление мысли, возникшее на рубеже XIX-XX веков, и претендовавшее на то, чтобы на основе своих исследований показать, что возникновение всякой религии и мифологии имеет своим источником Вавилон. И сегодня панвавилонизм имеет популяр­ность в определенных кругах исследователей. Для более детального ознаком­ления с содержанием этого движения, можно посмотреть соответствующие работы главных представителей этого направления мысли, а именно Иеремиаса (A. Jeremias), Штукена (E. Stucken) и Винклера (H. Winckler).

Нам в данном случае более интересен взгляд на панвавилонизм самого Шмидта. Вначале изложим его, а затем перейдем к критике рассматриваемой системы.

В. Шмидт очень кратко, но насыщенно резюмирует содержание панвавилонизма. Он говорит о том, что: а) панвавилонизм настаивает на утверждении, будто вся мифология обращена исключительно на процессы, происходящие на небе, в особенности она исследует движение солнца, луны и некоторых других небесных тел. А процессы, происходящие на небе, различные соотно­шения между небесными телами, в свою очередь, являются мерой и правилом для всех событий и соотношений, имеющих место на земле; б) это разглядыва­ние небесных тел является одновременно и религией, так как подразумевается, что небесные тела и их передвижения по небу, являются самыми великими проявлениями силы и воли божества. В Вавилоне о том, что божество является чем-то отличным от самих небесных тел, знали люди посвященные, жрецы; а народ получал знание об этих астральных процессах в виде мифов. Особую роль в мифологии занимали числа и их комбинации, описывающие периоды обращения небесных тел. Отсюда появляются священные числа, и праздники на земле, связанные с ними; в) Исходным пунктом всей этой системы является Вавилон, где она обнаруживается в полностью развитом состоянии уже в 3000 г. Р. Х. Отсюда она распространяется по всему древнему Востоку, в Египет, Из­раиль, а позже в Грецию и Рим. По мнению идеологов данной системы также и всё христианское Средневековье находилось под влиянием данной системы. Более того, мифология всех народов без исключения обнаруживает влияние Вавилона. Первые люди, которые заселяли континенты, распространяли эту систему в местах своего обитания; г) Теория Бастиана об элементарных мыслях должна быть отвергнута. Напомним, что она подразумевает, что сущность всех людей в глубине своей одинакова, и всё человечество, обладая одинаковыми простейшими мыслями, развивало их примерно одинаковым образом в разных частях света, отчего и обнаруживается сходство между культурами разных народов. Эта теория должна быть отвергнута, потому что обширные астроно­мические познания вавилонской системы несоизмеримы с познаниями ка­кой-нибудь низшей культуры. Также между содержанием различных культур имеется сходство в мельчайших подробностях, что может объясняться лишь только заимствованием их из общего источника, то есть из Вавилона; д) это сходство особенно ярко прослеживается в большом значении плеяд у самых различных народов; е) панвавилонизм выступает против теории анимизма, так как анимизм основывается на «элементарных мыслях», а вавилонская система ориентирована исторически. Анимизм руководствуется эволюционным прин­ципом развития для объяснения происхождения религиозных взглядов в тех или иных культурах, тогда как школа панвавилонистов будто бы начинается у культурных народов, и выясняет влияние вавилонской мифологии на перво­бытные народы.

Теперь перейдем к критике, представленной Вильгельмом Шмидтом в отно­шении панвавилонизма.

Вначале Шмидт говорит об одном из достоинств рассматриваемой систе­мы: воззрения, высказанные в пунктах а) и б) в широком объеме относятся не только к Вавилону и Древнему Востоку, но также и к неевропейским куль­турным народам Индии, Китая, Мехико, Центральной Америки и Перу. До­вольно часто в этой системе предлагается демонстрация единства мифологии, религии, культа и правовых норм различных народов. Это является заслугой данного направления.

Однако утверждение, что вся эта система вышла из Вавилона, которое вы­сказывают представители панвавилонизма, не имеет под собой основы. Это слабое положение было выдвинуто Винклером и Иеремиасом, и они при этом не приводят никаких положительных свидетельств для аргументации этого тезиса. Также не всё в порядке с принципом, по которому осуществляется ми­грация мифов из одной культуры в другую. Штукен заявляет, что не все типы сказаний и образов мигрируют, а только лишь отдельные сюжеты, и только они могут привлекаться для сравнения. Но подобное утверждение оспаривает Эренрайх в своем труде «Мифы и легенды южноамериканских первобытных народов». Он подмечает, что сюжеты должны быть не только внешне схожими, но также должны быть идентичными и в подтверждение этого они должны выступать всегда в одних и тех же комбинациях^[1]. То есть, при сравнении мифов должен использоваться двойной критерий формы и количества. Также для сравнения не достаточно иметь одного или нескольких сюжетов — необхо­димо, чтобы к сравнению привлекался целый ряд сюжетов, тогда можно будет избежать фальсификации.

Вильгельм Шмидт охотно соглашается с утверждением панвавилонистов о несостоятельности теории Бастиана об элементарных мыслях. Шмидт гово­рит, что желающие узнать больше о критике бастиановой теории, могут обра­титься к его докладу «Панвавилонизм и этнологическая элементарная мысль» ((Mitteilungen der Anthropologischen Gesellschaft in Wien XXXVIII, 1908, S. 73 ff.). Далее он указывает, что соответствия между астралмифологией первобытных народов с мифами Вавилона, заявленной панвавилонистами, вовсе не суще­ствует. Вдобавок, если обратить внимание на историческую сторону вопросу, то нужно признать следующее: из тех свидетельств о первобытных народах, ко­торые имеются у нас, нельзя составить полной картины того, какова же была их культура. Поэтому нам весьма трудно сравнивать все эти свидетельства с зам­кнутой системой Вавилона. Ведь из имеющихся обрывков информации следует двоякий вывод: либо они являются обломками какого-то более раннего целого, либо представляют собой зачатки к еще формирующейся полноценной системе. До тех пор пока этот факт не прояснен, невозможно сказать, каков был уровень развития культуры, к которой они принадлежат.

Говоря о возрасте панвавилонизма Шмидт замечает, что здесь также име­ются слабые места. Исследователь Куглер (P. Kugler) в нескольких своих работах показал, что утверждение о том, что вавилоняне уже в 3000 г. до Р. Х. знали о прецессии солнца в Зодиаке в определенные промежутки времени и благо­даря этому знанию смогли провести соответствующую календарную реформу, является несостоятельным. Куглер говорит, что возраст вавилонской астроно­мии вовсе не столь высок, и только лишь в VIII веке здесь происходят перемены. Также и исследователь Бецольд (C. Bezold) согласен с приведенными замечани­ями, касающимися возраста вавилонской астрономии.

Что касается оппозиции панвавилонизма к анимизму, то Шмидт говорит, что она не имеет какого-либо серьезного значения. К примеру, Винклер заявляет, что вавилонской высокой культуре долгое время должна была предшествовать более низкая культура. И надо заметить, что и Винклер, и Иеремиас и Штукен попросту избегают вопроса о происхождении как мифологии, так и религии. Исходя из данных замечаний можно сделать вывод, что между панвавилонизмом и анимизмом не просто нет противостояния, а напротив, обнаруживается даже некоторое сходство.

Вильгельм Шмидт завершает свои рассуждения по поводу панвавилонизма высказыванием о том, что надежды на освобождение истории религии от власти различных эволюционистских систем, пробужденные представителя­ми рассматриваемой школы, на деле так и не смогли осуществиться.

^[1] Ehrenreich Die Mythen und Legenden der sddamerikanischen Urvolker. Berlin 1905, S. 71.

Доклад, прочитанный на VIII международной студенческой научно-богословской конференции 19 мая 2016 года.