Интервью настоятельницы Воскресенского Новодевичьего монастыря в г. Санкт-Петербурге игумении Софии (Силиной).
— В обществе сложилось мнение, что молодые верующие люди зачастую уходят в монастырь, потому что у них что-то не сложилось в жизни. В Вашей обители довольно много юных сестер, причем немало и с высшим светским образованием. Почему стремится сюда молодежь? Что бы Вы хотели пожелать тем молодым людям, которые действительно желают принять монашество, и как, на Ваш взгляд, сочетаются ученость и подвиг монашеского послушания?
— Постараюсь последовательно ответить на поставленные Вами вопросы. Несомненно, именно в молодости человек делает свой жизненный выбор, в каком чине он будет служить Богу и Его святой Церкви. Именно молодости свойственен тот хороший, добрый максимализм, к которому призвал Спаситель мира богатого юношу, желавшего совершенства: «…пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф 19:21). Из житий святых, из древних патериков мы знаем, что святые отцы советовали брать свой крест монашеской жизни, впрочем, как и крест семейной жизни, в молодости. В то же время следует помнить, что не существует двух идеалов — идеала мирянина и идеала монаха. Об этом замечательно пишет священномученик Иларион (Троицкий) в своей небольшой, но глубокой работе «Единство идеала Христова». Сщмч. Иларион указывает, что святость и совершенство — это идеал любого христианина, поэтому каждый избирает тот путь (монашеский или семейный), который он считает для себя более удобным.
Тем же, кто имеет желание принять монашество, следует помнить, что одни стены монастыря не спасают. Цель жизни, как о том говорил прп. Серафим Саровский в беседе с Мотовиловым, — стяжание благодати Святого Духа. Не следует забывать первый огонь ревности о духовных дарах, довольствуясь внешним исполнением монашеских правил и уставов. Надо непрестанно ревновать о стяжании благодати и любви, памятуя слова ап. Павла: «и если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, — нет мне в том никакой пользы» (1Кор 13:3).
Относительно последнего вопроса, на мой взгляд, очевидно, что ученость и монашеское послушание – вовсе не антитезы. В монастырях традиционно насельники изучали Священное Писание, труды отцов Церкви, аскетическое святоотеческое наследие сложилось преимущественно в монастырях. Можно сказать, что послушание как монашеское делание необходимо для отсечения мирского мудрования, что является условием подлинных знаний, прежде всего богословских. Св. Симеон Новый Богослов говорит, что Дух Святой посылается «не славолюбцам, не риторам, не философам, не изучившим эллинские писания…, но нищим духом и жизнью, чистым сердцем и телом, имеющим простое слово и еще более простую жизнь» (Гимн 21). Послушание приводит человека к смирению, без которого невозможно приблизиться к познанию Истины.
— В свое время Новодевичий монастырь был сориентирован и на решение как миссионерских, так и благотворительных задач. Какое место занимает миссионерская и благотворительная деятельность сегодня? В чем ее современная специфика?
— Миссионерское и благотворительное служение монастырей — важная, но отнюдь не главная задача существования монастырей, в том числе и нашего. Нужно всерьез говорить о внутренней миссии, в т.ч. и среди насельников монастырей. В Патриарших докладах, в материалах комиссий по делам монастырей указывается на необходимость повышения богословских знаний насельников монастырей. Зачастую приходится говорить о знаниях на уровне церковноприходской школы. В этих условиях следует скорее опасаться миссионерского энтузиазма таких насельников или насельниц, чем одобрять и приветствовать его. Думаю, миссионерское служение выражается прежде всего в самом факте существования обителей среди секулярного мира. Я знаю примеры, когда люди нецерковные, просто «случайно» попав в святую обитель (на экскурсию, по служебным обязанностям или просто гуляли по городу), меняли свою жизнь, становились нашими прихожанами.
Благотворительная деятельность носит многоплановый характер. Это и богадельня для престарелых, и маленький приют для инвалидов, и попечение о семьях и традиционных семейных ценностях. В скором времени мы планируем организовать благотворительный диагностический онкологический центр. Исключительно важным полагаю строительство нового здания для общеобразовательной православной школы, т.к. в настоящее время уже действуют три класса начальной школы. В воскресной школе Закон Божий под руководством священников изучают и взрослые, и дети.
— Матушка София, какова специфика преподаваемого Вами предмета «Основы правового положения прихода»?
— Преподаваемый мной предмет не является сугубо правовым, хотя основной акцент делается на государственном законодательстве из различных отраслей права, так или иначе затрагивающих церковную жизнь. Необходимо объяснить будущим пастырям связь гражданских уставов с уставом об управлении Русской Церкви, рассказать о структуре управления Церкви, а также передать опыт решения некоторых практических задач в их связи с правовым полем.
— Чем, на Ваш взгляд, отличается церковный администратор от светского?
— Вероятно, поставленный вопрос требует некоторых уточнений. Если слова «светский администратор» понимать в контексте понимания такого устроения социальной жизни, когда преобладают секулярные ценности, то разница, конечно колоссальная. Хотя в целом само словосочетание «церковный администратор», как мне кажется, вообще не должно иметь места. Трудно назвать апостола Петра церковным администратором, а его призыв «послушанием истине чрез Духа, очистив души ваши к нелицемерному братолюбию, постоянно любить друг друга от чистого сердца» (1 Петр 1:22) назвать методом администрирования. Надо всегда помнить, находясь на любом церковном послушании (а не должности!), что Церковь — это Богочеловеческий организм, и спасение души каждого члена Церкви было и всегда будет главной целью. Для светского администратора зачастую важно решение каких-то внешних задач, достижение каких-то внешних целей, возможно, весьма похвальных, для которых человек становится лишь средством. Христианин, на какую бы высокую свещницу ни поставил его Господь, помнит слова Спасителя: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит ?» (Мф 16:26) и «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф 6:33).
— Монастырь – это не только духовная обитель, но и сложный хозяйственный механизм, которым нелегко управлять. Что Вам в возрождении обители даётся труднее всего? Что бы Вы пожелали будущим священнослужителям, которые на приходах могут столкнуться с подобными трудностями, например, с восстановлением храма? С чего следует начать в первую очередь?
— Конечно, тринадцать лет восстановления обители практически из руин — это небольшой, но все же опыт, которым можно поделиться с будущими священнослужителями. И несмотря на то что Ваш вопрос предполагает с моей стороны какие-то советы из области ведения церковного хозяйства, все-таки скажу: всегда нужно начинать с молитвы и без молитвы не предпринимать никакого дела. Наш владыка митрополит говорит, что восстановление храмов и монастырей в нынешних непростых экономических условиях — это чудо Божие. И действительно, с изумлением смотришь, как, не имея какого-либо стабильного дохода, регулярного финансирования, из праха и небытия восстают наши святыни. Более того, невозможно проследить каких-либо экономических закономерностей. Благолепием сияют храмы в столицах и в глуши, не мы находим благодетелей, а они нас, в безвыходных ситуациях Господь посылает людей. И это все не благочестивый вымысел, а повседневная реальность нашей Церкви, в том числе и нашей обители.
Из практических советов, в т.ч. и из своего горького опыта, скажу, что не следует настоятелю заниматься самому всеми хозяйственными проблемами. Доброе дело восстановления должно объединять людей, воспитывать в них чувство ответственности за Дом Божий, призывать их к трудам. Мы знаем, как дорого место, где человек положил свои труды. Во многих житиях говорится, что святые своими потами устрояли обители. И необходимо, чтобы монашеская или приходская община знала о тех проблемах, которые приходится решать настоятелю. Иначе люди становятся равнодушными потребителями духовных благ, приходят в храм с тем, чтобы кто-то удовлетворил их религиозные нужды, и через это уходит соль жизни христианина — жертвенность. Восстановление храма и поддержание его должного состояния — прекрасное поле для воспитания наших прихожан.
— Матушка, Вы в прямом смысле этого слова являетесь защитницей Академии. Так, в 1993 году Вы лично отстаивали здание Духовной академии по адресу: наб. Обводного канала, д. 7. С какими трудностями Вам пришлось тогда столкнуться?
— О том замечательном времени у меня сохранились самые отрадные воспоминания. Церковь только получила некоторую свободу, повсюду возвращались храмы Божий, налаживалась приходская жизнь. И возвращение исторического здания Академии должно было стать важным этапом не только восстановления исторической справедливости, но и неким знаковым событием, потому что в стенах Петербургской академии жили, трудились и учились многие Светильники Церкви.
В то время я только была приглашена на работу в Академию и по благословению ректора прот. Василия Стойкова начала переговорный процесс с руководством техникума, занимавшего здание Академии. До последнего директор не хотел подписывать документы, направленные на передачу здания. Но по каким-то судьбам Божиим, поздним вечером, незадолго до Нового года он все-таки подписал соглашение, дававшее формальное основание для занятия нами хотя бы тех помещений, которые не использовались техникумом.
А дальше ситуация начала меняться не в нашу пользу. Министерство образования сменило директора, объединив несколько техникумов в один — и только с единственной целью сохранить за собой здание по Обводному каналу, 7. Необходимо было действовать решительно.
Заместитель директора техникума, исполнявшая его обязанности, дала согласие подписать акт приема — передачи зданий. В один из весенних дней учащие и учащиеся СПбДАиС во главе с прот. Василием Стойковым крестным ходом направились в историческое здание Академии. В вестибюле на глазах изумленных сотрудников техникума был отслужен молебен и подписан акт приема — передачи. Далее, как мне кажется, произошли очень важные события, которые можно считать духовной победой, а вовсе не поражением, хотя здание так и не было возвращено. Дело в том, что всяческие власти от рядового милиционера РУВД до городских и федеральных чиновников начали оказывать давление на руководство епархии и Академии. И если все предшествующие годы Церковь без государства не могла сделать и шага, то со стороны владыки митрополита и о. Василия отказать властям в их беззаконных требованиях было настоящим подвигом. Мне кажется, в известной степени мы все тогда почувствовали, что Церковь — это сила и у Нее есть голос, который могут и должны слышать государство и общество. Сам факт, что вопрос не был решен кулуарно в чиновничьих кабинетах по прихоти бывших уполномоченных по делам религии, а получил публичную огласку в СМИ и решался в судах, говорит о многом. В то время кто-то съездил к старцу архимандриту Иоанну (Крестьянкину) и рассказал ему о происходящих событиях. Батюшка перекрестился и радостно воскликнул: «Слава Богу, вспомнили, что наша Церковь воинствующая!».
Возвращение исторического здания Академии — это дело не только священноначалия, но и каждого из нас. Каким образом мы можем участвовать в этом святом деле? Прежде всего молитвой об увенчании успехом трудов нашего священноначалия, сердечным сопереживанием Святейшему Патриарху, владыке митрополиту и владыке ректору, неустанно заботящихся о возвращении академического здания.
Беседовали: Вадим Лозовский и Алексей Медведев
