![Доклад проректора по учебной работе СПбПДА, заведующего кафедрой церковно-практических дисциплин протоиерея Владимира Хулапа на конференция «Психолого-социальная работа в современном обществе: проблемы и решения», г. Санкт-Петербург, 20 апреля 2012 года. Реформа системы духовного образования Русской Православной Церкви последних лет направлена на то, чтобы сделать церковные высшие учебные заведения более открытыми по отношению к окружающему миру и современному человеку со всеми их чаяниями, проблемами и нуждами, в том числе и в социальной сфере. Уровень выпускников духовных семинарий и академий «должен в более полной мере соответствовать тем задачам, которые выполняет Церковь в условиях современного общества… Целью образовательного процесса становится приобретение комплексных результатов обучения, которые включают в себя, помимо знаний, специальные умения и компетенции, определяемые Церковью» [Концепция дальнейшего реформирования системы духовного образования Русской Православной Церкви [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/1434901.html Дата обращения – 20 марта 2012 года]. Задачи, которые ставит Русская Православная Церковь перед современным пастырем, значительно выходят за пределы понимания пастырского служения как исключительно литургического, включающего в себя совершение храмового богослужения, проповедь, исповедь и т.д. Обращаясь к участникам I конференции по церковному социальному служению в Санкт-Петербурге (октябрь 2010 г.), Святейший Патриарх Кирилл особо подчеркнул, что «наилучшая миссионерская проповедь, которую мы можем обратить к нашим не церковным пока соотечественникам, — проповедь делом» и выразил пожелание, что «каждый член нашей Церкви научится воспринимать посильную помощь страждущим и обездоленным как одну из главных своих обязанностей, неразрывно сопряженную с пребыванием в Евхаристическом собрании» [Патриаршее приветствие организаторам и участникам I конференции по церковному социальному служению в г. Санкт-Петербурге [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/1304142.html Дата обращения – 20 марта 2012 года]. Тесная взаимосвязь богослужения (служения Богу) и социального служения (служения ближнему), их неразрывное единство в жизни каждого верующего было отличительной характеристикой всей истории как вселенского, так и отечественного Православия. Поэтому в числе компетенций, которыми должен овладеть будущий священнослужитель, надлежащее место должны занимать вопросы церковного социального служения. Если взглянуть на нынешние учебные планы семинарий, они отводят вопросам социального служения определенное место в рамках курсов «Пастырское богословие» и «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Однако этого явно недостаточно, и в настоящее время остро стоит вопрос о создании в рамках учебного плана бакалавриата особого курса «Христианское социальное служение» или «Диакония», включающего в себя широкий спектр релевантных тем: богословие христианской благотворительности, история христианского социального служения, общецерковные документы в области социального служения, современное государственное законодательство в социальной сфере, светский и церковный опыт решения социальных проблем, российские и западные модели социальной работы и т.д. Такой предмет может быть предложен в рамках специализации «Пастырская теология», которая в настоящее время разрабатывается в рамках ФГОС ВПО «Теология» третьего поколения. Если отсутствие тематики социального служения в духовных семинариях в советские годы было печальным и естественным следствием того, что Русской Православной Церкви было запрещено заниматься социальным служением в данный период, то в изменившихся условиях эта лакуна ощущается особо остро. На необходимость активной работы в данном направлении указал Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, принявший 4 февраля 2011 года документ «О принципах организации социальной работы в Русской Православной Церкви», в котором в числе прочего декларируется необходимость «разработки совместно с Учебным комитетом курсов для духовных и общеобразовательных заведений Русской Православной Церкви по организации и осуществлению социальной работы, а также по участию духовенства и мирян в оказании помощи пострадавшим в чрезвычайных ситуациях» [О принципах организации социальной работы в Русской Православной Церкви [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/1401894.html Дата обращения – 20 марта 2012 года). Хочется надеяться, что одним из конкретных практических результатов в ближайшие годы станет общецерковный учебник по православному социальному служению для духовных семинарий РПЦ. В магистратуре, предлагающей возможность специализации в области церковно-практических дисциплин, возможность интеграции социальной тематики является более перспективной. Так, в учебном плане магистратуры Санкт-Петербургской православной духовной академии (СПБПДА) в последние годы появились такие новые предметы, как «Богословие и история христианского социального служения», «Церковь и проблемы ВИЧ/СПИД», «Церковная реабилитация зависимых», «Пастырское тюремное служение», «Пастырская забота о людях с ограниченными возможностями», спецкурсы по возрастной психологии, психологическому консультированию, христианской антропологии и др. Ряд этих предметов предлагается и священнослужителям, осуществляющим обучение по заочной форме; они имеют возможность начать использовать полученные знания в своем нынешнем приходском служении. Целью включения тематики социального служения в учебные планы является диаконическая сенсибилизация церковных приходов, осознание ими самих себя как точек кристаллизации самых разных областей не только церковной, но и общественной жизни. Введение в штат прихода крупных городских храмов социального работника, катехизатора, миссионера потенциально должно сделать их социальными, миссионерскими, культурно-просветительского центрами. В связи с этим священники должны координировать социальную работу, причем не только на уровне прихода, но и благочиния, епархии, организовывать работу епархиальных Отделов по благотворительности и социальной работе, а также тесно сотрудничать с соответствующими синодальными структурами. Принципиально важно, чтобы студенты воспринимали данные блоки курсов не просто в качестве неких абстрактных дисциплин, не имеющих отношения к их жизни, но имели практическую возможность оказать помощь в решении реальных проблем конкретных людей. Именно поэтому СПбПДА одной из первых духовных учебных заведений ввела социальную практику студентов, которая проходит на базе не только церковных, но и светских учреждений социального профиля Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Обязательность практики и возможность выбора конкретной сферы социальной работы дают студентам возможность начать самореализацию в данной сфере уже во время образовательного процесса. Прекрасным примером связи теории и живой практики стала научно-практическая конференция «Люди с ограниченными возможностями в Церкви: свои или чужие?», прошедшая в СПбПДА 2 декабря 2010 г. На конференцию были приглашены не только специалисты в данной области социальной работы, но и инвалиды, которые имели возможность пообщаться с преподавателями и студентами. Завязавшиеся связи стали отправной точкой для совместных программ с рядом православных движений и общественных организаций, оказывающих помощь людям с ограниченными возможностями: студенты активно принимают участие в их работе, помогая организовать паломнические поездки, посещение храмов, проводя катехизические беседы и т.д. Живой отклик у студентов вызвала и система факультативов, в рамках которых они могут ознакомиться с различными областями социальной работы вне рамок обязательного учебного плана. Одной из самых популярных дисциплин стал курс «Основы сурдоперевода», в рамках которого около 20 студентов раз в неделю изучают язык жестов и основы перевода на него православного богослужения. Несколько раз в году в храме Духовной академии совершается богослужение с сурдопереводом, осуществляемым силами студентов, на которое приходят десятки глухих и слабослыщащих, которые после службы имеют возможность пообщаться с участниками курсов за чаем. Особый интерес представляет и западный опыт диаконического образования. Его обсуждению была посвящена прошедшая на базе СПбПДА в сентябре 2011 г. международная конференция «Модели диаконического образования в Западной и Восточной Европы», на которой были представлены православные, католические и протестантские стратегии конфессионального образования в области социальной работы, реализуемые в высших церковных и светских учебных заведениях Западной Европы (Германия, Испания, Норвегия, Румыния, Чехия, Россия). Информационное общество и новые технологии открывают новые возможности развития дистанционного обучения, которое позволяет восполнить нехватку учебных пособий и квалифицированных кадров в региональных семинариях. Речь идет о разработке полноценных курсов, в рамках которых можно успешно сочетать опыт церковной и светской социальной работы, использовать лучшие методики образования в области социального служения, оперативно получать консультации специалистов по широкому кругу вопросов. В качестве платформы для развития системы дистанционного образования Учебный комитет в 2011 г. выбрал систему Moodle, на ее базе в ближайшее время планируется создать ряд образовательных программ для студентов бакалавриата и магистратуры, в том числе курсы повышения квалификации для священнослужителей из различных епархий. Получение в последние годы рядом духовных семинарий государственной лицензии на право ведения образовательной деятельности по направлению «Теология» и подготовка к получению государственной аккредитации открывает широкие перспективы интеграции духовного образования в систему высшего образования Российской Федерации и сотрудничества со светскими вузами, осуществляющими подготовку специалистов в области социальной работы. Совместный образовательный модуль «Социальная работа в Русской Православной Церкви» был реализован в 2011 г. Санкт-Петербургским государственным институтом психологии и социальной работы (СПбГИПСР) и СПбПДА (он включал в себя дисциплины «Доктрина социального служения РПЦ», «Правовые основы социального служения РПЦ», «Социальная работа с семьей и детьми», «Социальная работа с лицами с аддиктивным поведением»). После прохождения курса студенты получили свидетельство о повышении квалификации государственного образца. Пока вопрос о государственном признании духовного образования в нашей стране до конца не решен, получение подобных документов могло бы стать еще одним фактором создания атмосферы доверия между государственной системой социальной работы и православными священнослужителями. Кредитно-модульная система открывает большие возможности для создания подобных курсов в будущем. Желание продолжать сотрудничество в данной области выразилось в Договоре о сотрудничестве между СПбГИПСР и СПбПДА, который был подписан в марте 2012 г. и предполагает широкий спектр взаимодействия в образовательной и научной сфере. Сотрудничество между церковными и светскими вузами по реализации образовательных программ в области социальной работы, безусловно, будет служить взаимообогащению обеих сторон. Будущим священникам необходимы базовые знания в различных областях социального служения, а православная мотивация благотворительности и ее богатая российская история приобретают особую важность в современном обществе потребления, которое нередко стремится решать социальные проблемы путем их простого вытеснения из общественной сферы. Здесь открывается широкое поле для деятельного диалога между Православной Церковью и обществом в области обсуждения духовно-антропологических основ социального служения, базовых вопросов его целеполагания и мотивации. Конечно, в духовных учебных заведениях не может идти речи о дублировании системы светского образования в области социальной работы, поскольку перед ними стоят собственные образовательные задачи, однако от того, какое диаконическое образование получат будущие священнослужители, зависит их восприятие своего будущего служения и, как следствие, будущий облик Церкви и нашего общества.](https://old.spbda.ru/wp-content/uploads/2015/02/02.12.2010_s_social.jpg)
Что принесет церковным учебным заведениям вхождение в Болонский процесс*? Правда ли, что система духовного образования нашей Церкви нуждается в реформе, или мы попросту находимся в плену у очередного модного веяния? Рассказывает проректор по учебной работе Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Владимир Хулап.
— В какой стадии сейчас находится процесс признания государством дипломов духовных учебных заведений и связанная с этим реформа духовного образования в Русской Православной Церкви?
— Реформа на самом деле идет уже много лет, с середины 1990-х годов. Сейчас мы вступили в очередной ее этап, который связан с новым императивом Патриарха, озвученный им на совещании ректоров духовных школ (13 ноября 2009 года в храме Христа Спасителя в Москве. – Прим. ред.). Суть его – нужно добиться государственного признания для системы нашего церковного образования. А в связи с тем, что вся система государственного образования в России сегодня интегрируется в так называемый Болонский процесс, то же самое теперь предстоит сделать и нам. Именно этому был посвящен пакет документов, принятый Священным Синодом Русской Православной Церкви 22 марта 2011 года.
— Для чего духовным школам нужна госаккредитация? Что это даст конкретному выпускнику семинарии?
— Во-первых, это открывает выпускникам возможность работы в светской сфере. Поскольку наши дипломы сейчас государством не признаются, то семинаристы-выпускники не могут работать в госструктурах, в светских вузах, в школах. Эту проблему мы уже начали решать, в частности, не так давно наша Духовная академия получила лицензию на подготовку бакалавров по госстандарту «Теология». После получения государственной аккредитации наши выпускники будут получать два диплома (церковный и государственный) и смогут при желании преподавать теологию в светском учебном заведении. Второй важный аспект, на который указывает священноначалие Русской Православной Церкви, — не «внешний», а «внутренний». Он заключается в том, что реформа – это способ навести порядок в системе духовного образования, поднять образовательный уровень духовных школ.
— А что видится лично Вам главной проблемой нашего духовного образования? Нехватка кадров, дезорганизация, старые программы?
— В первую очередь, это необходимость модернизации учебных программ в соответствии с условиями времени. Ведь структура нашего духовного образования была создана главным образом после Великой Отечественной войны, и во многом наше образование ориентировано на потребности Церкви многолетней давности. То есть на подготовку максимального количества приходских священников, которые, прежде всего, совершали бы богослужения. Так было потому, что государство жестко пресекало все попытки какой-то иной, внебогослужебной деятельности священников. Нынешним же реалиями это не соответствует. Поэтому круг преподаваемых предметов мы обязаны расширять. Например, в нашей магистратуре на церковно-практическом отделении вводятся такие принципиально новые для духовных школ предметы, как «Тюремное служение», «Пастырство и психиатрия», «Возрастная психология», «Коммуникативная психология», «Журналистика», «Реабилитация наркозависимых». В этом отношении Болонский процесс – замечательная возможность варьировать сетку учебных часов в зависимости от потребностей учебного заведения. Лично я считаю, что в этом подходе заключается большой потенциал для развития духовных школ.
— Как семинаристы реагируют на происходящие перемены?
— Мы провели в конце прошлого семестра анонимный письменный опрос. Студенты оценили все новые учебные курсы, которые они прослушали, по ключевым показателям: информативность, полезность, контакт с аудиторией и т.д. Через результаты этого опроса мы увидели, как мне кажется, довольно объективную картину. Большинство новых предметов идут «на ура». Добавлю, что Болонская система особенно хороша для серьезных семинаристов, которые действительно хотят чего-то достичь. Потому что степень самостоятельности студента в этой системе неизмеримо больше, нежели в привычной нам. Ведь что обычно происходило у нас в семинариях раньше? Приходил на лекцию преподаватель и начинал читать конспект. Или просто книгу. А студенты все это под диктовку записывали. Какой-то резон в этом был, обычно читаемая книга была редкая, выпущенная за рубежом, и была она одна на всю семинарию или на весь Ленинград… Но теперь такая практика не имеет смысла: в интернете есть любая информация, необходимая для освоения семинарского курса. Поэтому количество лекций у нас постепенно сокращается, и одновременно увеличивается количество семинаров, практических занятий и часов для самостоятельной работы. Это естественный процесс. А в магистратуре у студентов появилась возможность специализации по одному из направлений: богословскому, библейскому, церковно-историческому и церковно-практическому.
— А что бы Вы назвали недостатками Болонского процесса?
— Работать в рамках Болонской системы – методически гораздо сложнее. Преподаватель должен не просто знать материал сам, он должен разработать методику ведения курса. Не просто надиктовать материал, но научить студентов работать с источниками для решения той или иной проблемы. Нужно не просто дать семинаристу некий минимум знаний, но научить его самостоятельно мыслить в рамках православной традиции, самому искать ответы на вопросы, опираясь на Предание Церкви. А это гораздо более сложная задача.
— Чтобы Вы сказали тем, кто предлагает «повернуть назад, пока не поздно»?
— Назад пути нет. Современный священник уже не может замкнуться в рамках только богослужебной жизни. Он должен представлять позицию Церкви в самых разных ситуациях, отвечать на разнообразные вопросы прихожан, общаться с чиновниками, с прессой… Поэтому важнее не вложить будущему пастырю в голову определенный пакет знаний (к тому же, сколько бы лет мы ни учились, этого все равно будет недостаточно для того, чтобы узнать все о богословии или об истории Церкви), важнее научить добывать знания самому.
— Каков Ваш прогноз на будущее: возрастет ли количество светских преподавателей в семинариях и академиях? И по какому принципу они будут отбираться, будут ли брать на работу, например, неправославных или неверующих психологов или специалистов по пиару?
— В семинариях, думаю, все останется более или менее по-старому. Тех преподавателей, что у нас есть, будет достаточно. А вот в академиях придется привлекать специалистов из светских вузов, особенно на церковно-историческом и церковно-практическом отделениях. В идеале это, конечно, должны быть воцерковленные, верующие люди. Для решения этого вопроса мы планируем взаимодействовать с православными общественными организациями.
— Но ведь многие критики реформы говорят: «Зачем все эти новомодные, светские по сути дисциплины? Одних святых отцов достаточно, у них обо всем сказано»…
— Дело в том, что святые отцы только тогда будут частью нашей жизни, когда они станут для нас живой мыслью, актуальной «здесь и сейчас», а не просто фолиантами, пылящимися в книжном шкафу. А для того, чтобы почувствовать это, нужно изучать святых отцов в связи с нашей жизнью. Поэтому мы учим наших студентов постоянно «держать руку на пульсе», следить за событиями в мире, быть в курсе церковной позиции по ключевым проблемам общественного развития, хорошо знать все свежие церковные документы, решения Соборов и Синода… Как говорил отец Георгий Флоровский, наш лозунг должен быть не «Назад к отцам», а «Вперед к отцам»!
Беседовала Анастасия Коскелло // Интервью журналу «Вода живая», №5, 2011 г.
* Болонский процесс – процесс сближения образовательных систем европейских стран с целью создания единого европейского пространства высшего образования. Название происходит от декларации 1999 года, подписанной представителями 29 стран в г. Болонья. Сегодня процесс включает в себя 47 стран-участниц, в том числе Россию (с 2003 года). Участие в процессе предполагает введение двухциклового обучения – предварительного (бакалавриат) и выпускного (магистратура), внедрение так называемой системы кредитов («зачетных единиц трудоемкости») для определения учебной нагрузки, а также сопоставимых систем научных степеней (бакалавр, магистр и доктор).
