Интервью с преподавателем регентского отделения Санкт-Петебургских духовных школ Светланой Владимировной Селезневой.

— Светлана Владимировна, расскажите, пожалуйста, о Ваших студенческих годах обучения в Санкт-Петербургской консерватории. Что это было за время?

— Это было самое замечательное, самое прекрасное время. Наверное, каждый человек, спустя много лет, с радостью вспоминает студенческие годы. В связи с этим мне хотелось бы вспомнить один случай. Наш курс был тем курсом, который последний раз сдавал марксистско-ленинские дисциплины. И самый большой курьёз был на первом курсе в конце первого семестра, когда мы сдавали историю партии (стипендию у нас с тройками не давали, поэтому приходилось учить основательно). У нас было восемьдесят пять вопросов по этому предмету. К экзамену я выучила восемьдесят три. Два вопроса я не выучила не потому, что мне было лень, а просто моя голова уже не вмещала всего объема информации. У меня просто предложения уже не оформлялись в определенную мысль. И на экзамене мне достался билет с одним из этих вопросов, который я не просмотрела. Мне было так обидно… На четвертом курсе была политэкономия: мы её сдавали, а уже следующие курсы её не сдавали. Экзамен по научному коммунизму государственный экзамен): мы его сдавали, а следующие курсы не сдавали. Опять же, один из курьёзов: урок сольфеджио у нас один раз в неделю (два академических часа по 45 минут — полтора часа), но по марксистско-ленинской философии была полтора часа лекция и три часа – семинар. Это самый большой курьёз, который преследовал меня на протяжении всего моего обучения. Было обидно, потому что сколько талантливых ребят загубили этим государственным экзаменом по научному коммунизму. Если ребята плохо сдавали данный предмет, они не могли поступить в аспирантуру. Я сплошь и рядом сталкивалась с такими случаями.

— Несколько слов о Ваших преподавателях.

— Могу сказать, что мне очень повезло в жизни с преподавателями. Я училась в то время, когда у нас на факультете были удивительные люди. В консерватории по специальности я училась у Владимира Александровича Маркина. Я занималась на вокальном отделении у Тамары Дмитриевны Винниченко. Один из моих преподавателей сказал мне: «Света, человеку в жизни должно повезти всего лишь три раза: первый раз, от кого родиться, второй раз, у кого учиться, а третий раз, на ком жениться или за кого выйти замуж». Если все это случилось в жизни, то, в общем, жизнь человека состоялась в полном объёме. Я уже взрослый человек, всё уже позади: и учёба, и дети достаточно взрослые. И я могу сказать, что мне повезло в жизни трижды абсолютно точно.

— В чем, на Ваш взгляд как опытного преподавателя, состоит специфика преподавания вокала на регентском отделении?

— В чем сходства и отличия от классической консерваторской школы? Если по-настоящему заниматься вокалом, то заниматься нужно серьёзно: на начальном этапе – три раза в неделю по 45 минут, как это происходит в профессиональных вузах. Также очень много зависит от природы человека. У некоторых есть хороший голос, есть природная постановка, и преподавателю достаточно направить такого человека в нужное русло. Бывает наоборот: люди очень замкнутые, «зажатые» по своей природе, и приходится очень много работать над тем, чтобы «освободить» их от своих же неправильных стереотипов. Учитывая специфику регентского отделения, могу сказать, что студенты испытывают очень большую как вокальную, так и учебную нагрузку. И я поражаюсь, как они все успевают. Это говорит о многом. В первую очередь, о высоком профессионализме преподавательского состава и о старании самих студентов.

— А что Вы особенно цените в студентах: сильный голос или ощущение уверенности в себе?

— Не всегда сильный голос. Иногда Господь даёт человеку голос, а не хватает, как говорится, «хорошей головы». Нет такого гармоничного соединения. Это вообще большая редкость, когда в человеке соединяется и прекрасная вокальная природа, и хорошая, очень трезвая голова, которая позволяет этой природе хорошо реализовываться и развиваться. В этом очень большую роль играет внутренняя культура человека. Я иногда слышу красивый голос, но я не хочу его слушать, потому что человек вообще не понимает, что он делает. Вокальное искусство, как никакое другое инструментальное, всегда сопряжено со словом. И если мы не понимаем, что мы произносим, это в звуке тут же отражается. Я думаю, что и Вы с этим сталкивались, когда не хочется слушать человека. Я такой пример приведу. Драматические актёры. Некоторые из них абсолютно не наделены хорошими вокальными данными, но вот он поёт, а ты его слушаешь. Там очень хорошо работает слово, мысль. И ты его слушаешь с гораздо большим удовольствием, нежели профессионального человека, у которого хорошая вокальная природа, феноменальный голос, необыкновенной красоты тембр, но не задействована голова, душа. Как свидетельствуют современники, Шаляпин не обладал очень хорошим голосом, у него природные данные были очень-очень маленькими, но у него была очень хорошая голова и очень высокая культура.

— Соотносится ли, по Вашему мнению, музыка с нравственным поведением, состоянием души человека, с его поступками?

— Эта связь, конечно же, есть. Всем известна фраза Пушкина  «Гений и злодейство – две вещи несовместные». Очень талантливый, одарённый человек, если у него нет нравственной гармонии, погибает, как всякий человек погибает из-за греха, если он не очищает своё нутро, свою душу. Если в талантливом человеке есть что-то негативное, он деградирует как личность, далее – как исполнитель и т. д. Это закономерный процесс. А музыка – это один из прекраснейших и лучших даров Божьих, служащих для того, чтобы прогонять искушение и дурные мысли.

— В чём, по-Вашему, заключается гармония, красота музыки?

— Понятие гармонии – всеобъемлющее. Мы можем это применять к любому виду искусства, будь то живопись, скульптура, поэзия и т.д. Гармония всегда составляет единство формы и содержания. Это необходимое условие, доминирующее в искусстве. Когда есть созвучие во всём, какое бы сочинение мы ни брали, когда есть единство формы и содержания, тогда это гармония. Гармонии как таковая может быть, например, в красивой мелодии. Иногда, допустим, в картине очень красивый сюжет, но он сделан такими красками, в которых нет созвучия. В архитектуре то же самое. Если что-то эклектически намешано, то это уже не произведение.

— Ваши пожелания студентам.

— Те годы, которые они здесь проводят, это очень маленький период времени, который они потом будут вспоминать с благодарностью. Я могу сказать, я училась в светских учебных заведениях и сталкивалась с проблемами студенческой жизни. Здесь же студенты лишены того, что им нужно искать жильё, думать о пропитании. Здесь великолепные преподаватели. Всё здесь находится в едином сосуде, очень полноценном. Это немаловажно в учёбе. Мне бы хотелось, чтобы студенты использовали этот маленький-маленький отрезок жизни максимально. Чтобы они очень много брали, чтобы они учились. У всех жизнь складывается по-разному, но у каждого человека, чему бы он ни учился, в жизни возникают такие ситуации, когда он не знает, пригодятся ли ему те или иные приобретенные им знания. Потом жизнь так поворачивается, и человек понимает: то, что он делал, делал не просто так. Я могу привести пример из своей жизни. Я училась в школе с углублённым изучением французского языка. И в моей жизни наступило очень тяжёлое время. Это были 90-е гг. Я тогда преподавала в Институте культуры и зарабатывала себе на кусок хлеба переводами. Кто бы мог подумать! Когда мы с театром оказывались во франкоязычных странах, я везде была переводчиком. Поэтому надо использовать всё полноценно. Ты сюда пришёл, у тебя задача – учись, бери.

Беседовали Вадим Лозовский, Алексий Медведев