Нужна ли церковность?
Многие наши современники, уверовав во Христа, так и не стали полноценными членами Церкви. Зачем следовать церковным канонам и предписаниям, для чего вникать в вероучение, к чему посещать храм и богослужение, если можно иметь веру в Бога в своем сердце и обращаться к нему в частной молитве? Как это ни парадоксально, но иногда в оправдание своей нецерковности образованные люди ссылаются на Священное Писание Нового Завета — на то, что в Евангелиях почти ничего конкретного о Церкви не говорится, а Сам Христос рекомендует частную, скрытую от посторонних глаз молитву как спасительную перед Богом (Мф 6:6). Поэтому имеет смысл обратиться к новозаветному учению о Церкви, чтобы выяснить, каково ее предназначение и каким должно быть ее устройство с точки зрения ближайших учеников Христовых — апостолов.
Почему в Евангелиях так мало говорится о Церкви?
В словах Господа Иисуса Христа, которые доносят до нас евангелисты, действительно, имеется всего лишь несколько кратких упоминаний о Церкви. Эти упоминания столь немногочисленны и совершенно лишены подробностей, так что только одно из них — слова о Церкви, сказанные Христом апостолу Петру (Мф 16:18) — содержит учение о Церкви — в частности, то, что Христос создаст Церковь («создам Церковь Мою»), которая устоит даже во времена самых тяжелых испытаний и гонений («и врата ада не одолеют ее»; в древнееврейских городах правитель и старейшины собирались при вратах для решения важных вопросов, поэтому данный образ указывает на противодействие главных сатанинских сил).
В то же время, наоборот, в новозаветных писаниях апостолов, и, преимущественно, в посланиях св. ап. Павла, содержится немало высказываний о том, каков смысл и предназначение Церкви, а также приводятся эпизоды из жизни ранних христианских общин. С чем может быть связан такой парадокс?
Вплоть до воскресения Христова его ученики продолжали мыслить в привычных для иудеев того времени категориях. Это видно из того, с каким трудом и как долго апостолы избавлялись от иудейского представления о Мессии как политическом лидере, царе, пришедшем не только избавить иудеев от ига римлян, но также и подчинить Израилю другие народы земли. Христос говорит ученикам о том, что в Иерусалиме Он будет предан на поругание и смерть, но потом воскреснет, а сыновья Зеведеевы тут же подходят к Нему с просьбой сесть справа и слева от Него в Его земном царстве! Ученики хотят главенствовать, Он же раскрывает им парадоксальный характер власти в Царстве Небесном (Мф 20:17-28).
До Своего воскресения Он настолько мало говорит им и о Церкви, что до этого момента они продолжают понимать данный термин в смысле привычного им еврейского слова kahal, которое означает «собрание», в том числе — верующих, но еще не подразумевает столь важное для Нового Завета обильное присутствие даров Св. Духа. Только после своего воскресения из мертвых Господь беседовал с апостолами «о Царствии Божием» (Деян 1:3) и только «тогда отверз им ум к уразумению Писаний» (Лк 24:45).
Попытка филологического анализа немногих фраз Евангельского текста не дает ничего нового. Греческий термин εκκλησία [экклесиа] восходит к глаголу εκκαλέω [эккалео] («призываю») и означает «собрание», т. е. является греческим переводом соответствующего древнееврейского термина. Характерные черты этого собрания филологический анализ не способен раскрыть. Вот почему, по словам протопресвитера Евгения Авилонова, «Христос Спаситель создал Свою Церковь… но определения Церкви не дал». По мысли этого же автора, совершенно неправильно было бы пытаться дать теоретически-отвлеченное определение Церкви. Говоря о Церкви, следует иметь в виду, что она «представляет собой не умозрительную истину и не отвлеченную величину, но истинную живую действительность».
Поэтому Христос и беседовал со своими учениками о Церкви уже после того, как совершил дело спасения человека — после воскресения. По этой же причине в Священном Писании Нового Завета учение о Церкви подробно излагается после совершившегося факта Пятидесятницы, при котором благодать Св. Духа обильно излилась на верующих — в книге Деяний и в посланиях святых апостолов.
Для чего нужна Церковь?
Святой апостол Павел говорит о том, что «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Еф 5:25-27). Другими словами, назначение Церкви — быть орудием освящения верующих, или, иначе, — быть средством излияния благодати Божией, которая каждого человека избавляет от грехов и пороков, приобщает к святости и делает причастником вечной жизни в Боге.
Для того, чтобы Церковь могла быть орудием освящения, в ней Самим Христом были установлены особые священнодействия — Таинства. Среди Таинств особое место занимают те, о которых говорится в Евангелиях — Крещение, через которое происходит вхождение в Церковь (Мф 28:19; Ин 3:3; 4:1; Мк 16:15), и Евхаристия, через которую совершается соучастие в церковной жизни (Мф 26:26-28; Мк 14:22-24; Лк 22:19-20; 1 Кор 12:23-26). В новозаветных текстах имеются указания и на другие Таинства — в частности, покаяния (Мф 18:15-18), елеосвящения (Иак 5:14), брака (Еф 5:31-32) и священства (1 Тим 4:14; 2 Тим 1:6).
Церковь как таинственное Тело Христово
Дабы подчеркнуть, что Церковь не является сообществом людей в привычном и распространенном смысле этого слова, апостолы использовали два ярких и значимых образа.
Они указывали, что истинным «основанием» и «краеугольным камнем», без которого все здание Церкви бесповоротно рушится, является Господь Иисус Христос (1 Кор 3:11; Еф 2:20; 1 Пет 2:4-5). Протопресвитер Евгений Аквилонов замечал, что в этом — принципиальное отличие христианства от прочих религий, поскольку основатели последних провозглашали, что подчиняются Богу и только через Него имеют косвенную, опосредованную связь со своими последователями. Христос же, будучи Сам Богом, «не основал только христианскую религию и затем, вознесшись на небо, как бы предоставил ее самой себе. Нет,… Господь наш Иисус Христос… поставил Сам Себя не в случайное или внешнее, но во внутреннее и существенное единение по отношению к принесенной Им религии».
Чтобы подчеркнуть эту особую внутреннюю связь и раскрыть ее характер, св. ап. Павел называет Церковь мистическим Телом Христовым (1 Кор 12:13, 27; Кол 1:24; Еф 1:22-23).
Чтобы лучше понять этот образ, уместно прибегнуть к филологическому анализу соответствующего греческого слова «тело» — σωμα [сома]. Оно происходит от корня σως [сос], от которого образуются такие определения, как «здоровый, целый», «благополучный, спасенный», а также глагол, означающий «лечу, излечиваю», и существительное «целитель» или «спаситель». Интересно, что у Гомера σωμα [сома] употребляется в смысле бездыханного тела, тогда как позднейшие греческие писатели, наоборот, используют его для обозначения тела одушевленного, живого. Выражение «тело человека» служило в древнегреческом языке на указание конкретного индивида, «этого», отдельного человека во всей его оригинальности. Впрочем, в греческом языке термин σωμα [сома] мог указывать и на вещество или материю, из соединения которой с душой состоит целый человек, т. е. мог нести смысл «жилище души» или «покров души». Некоторые древнегреческие авторы, углядев в этом удачную символику того, как материя может быть организована на основе некоей возвышенной субстанции, стали использовать данное слово для указания на «корпоративное тело» — общество свободных людей, объединенных между собой посредством какого-то принципа.
Св. ап. Павел прибегает к данному символу и отталкивается от уже существовавшего в его время емкого и конкретного понятия. В свете всего, сказанного выше, можно утверждать, что «ап. Павел употребляет слово σωμα в смысле орудия духа и, особенно в отношении Церкви как Тела Христова — в смысле орудия Христова Духа,… да притом еще такого орудия, посредством которого верующие освобождаются от житейских скорбей и несчастий, исцеляются от всяких телесных и душевных недугов, очищаются от грехов, становятся причастниками Христовой святости; короче — опять живут истинной жизнью в единении с Богом».
Протопресвитер Евгений Аквилонов, которому принадлежит приведенная цитата, на протяжении более ста страниц своей магистерской работы подробно демонстрирует, что образ Церкви как таинственного Тела Христова обнимает собой все другие библейские образы Церкви (такие, как союз Христа и Церкви (Еф 5:32), Дом Божий (1 Тим 3:15), Невеста Христова (Откр 19:7; 21:9; Еф 5:23), мать верующих (Гал 4:26), стадо Христово (Ин 10 гл.)).
Этот образ, использованный св. ап. Павлом, по мнению современных богословов, вплотную подводит нас к двум важнейшим тайнам христианства — к тайне воплощения Сына Божия и к Таинству Евхаристии. Именно Евхаристия, по выражению прот. О. Давыденкова, размышляющего над интересующим нас вопросом, является «способом участия человека в жизни тела Церкви». Важнейшее Таинство причастия Тела и Крови Господа соединяет каждого верующего со Христом, а всех верующих во Христе — друг с другом. И какой бы горячей ни была личная вера человека, сколь бы чистой ни являлась его жизнь перед Богом, сколько искренних и воодушевленных молитв ни вознес бы он в своей комнате, какие бы обширные понятия в области вероучения он ни имел — всего этого абсолютно недостаточно, чтобы быть настоящим христианином! Об этом свидетельствует Сам основатель христианства: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин 6:53).
Видимая сторона Церкви
Однако было бы неправильно думать, что достаточно собраться нескольким верующим, чтобы это собрание автоматически можно было назвать Церковью Христовой, в которой может совершаться Евхаристия. Внимательное изучение Нового Завета показывает, что Христос установил в Церкви иерархию, избрав ряд учеников и дав им особую духовную власть, послав их на проповедь Царства Божия (Лк 6:13; Мф 10:1-23; Ин 20:21).
Апостолы воспользовались этой властью на Иерусалимском соборе, когда избавили христиан, обратившихся из язычников, от необходимости соблюдать закон Моисеев, введя лишь ряд нравственных ограничений (Деян 15:23-29). Апостолы совершили суд над Ананией и Сапфирой, нарушившими новый христианский уклад жизни иерусалимской общины (Деян 5 гл.), а св. ап. Павел распорядился наказать блудника в коринфской общине (1 Кор 5:3-5). Ап. Петр наставлял пресвитеров «пасти Божие стадо» (1 Петр 5:1-2), о том же говорил ап. Павел в адрес ефесских пресвитеров (Деян 20:28) — символ же пастыря указывает на управление. Наконец, св. ап. Павел прямо призывал верующих в Евр 13:17: «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны…».
Но власть в Церкви не является только административной, она имеет особую благодатную сторону, которая сообщается через особое действие Св. Духа в таинстве священства. «Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства» — обращается ап. Павел к Тимофею и продолжает в другом послании: «Напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение» (1 Тим 4:14; 2 Тим 1:6). Именно поэтому для Православной Церкви так важен принцип преемства в рукоположении — для каждого православного епископа и пресвитера цепочка рукоположений восходит вплоть до апостолов Христовых. Являясь хранителями этого благодатного дара, они являются и законными совершителями Таинств, в том числе — Евхаристии.
Существует ли «идеальная Церковь»?
Получается, что никакое «теоретическое» или «идеальное» христианство, ограниченное рамками домашней молитвенной комнаты, невозможно. Как же быть с тем, что придя на конкретный приход, мы встречаем столько разных людей — и убеждаемся, что поведение некоторых из них далеко от христианского идеала?
Тексты Нового Завета с бесстрашной честностью показывают нам, что уже в ранних христианских общинах были возможны падения отдельных членов. Кроме приведенных выше примеров Анании и Сапфиры, а также коринфского блудника, можно вспомнить социальное разделение в коринфской общине во время вечерь любви: «Всякий поспешает прежде [других] есть свою пищу, [так что] иной бывает голоден, а иной упивается» (1 Кор 11:21). Этим рядом примеров не исчерпываются все тексты подобного рода.
Апостолы прекрасно понимали, что христианская жизнь требует от каждого столь напряженной борьбы со своими внутренними страстями, что сравнивали последнюю с восхождением на крест: «Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал 5:24). Поэтому, обличая конкретные грехи и ожидания исправления от грешников, они не спешили объявлять сами общины, где это обнаружилось, «недействительными» или «неблагодатными». Они лишь горько сокрушались, что если «страдает… один член, страдают с ним все члены» (1 Кор 12:26), и терпеливо ожидали исправления от каждого, зная о том, сколь велика благодать Божия, действующая в Таинствах Церкви. Этот апостольский пример является замечательным вдохновляющим фактором, побуждающим и нас терпеливо переносить немощи ближних ради достижения спасения и единения во Христе.
