Доклад прочитан на Межрегиональной научной конференции (с международным участием) «Конфессии в зеркале науки: социальное служение, образование и культура», г. Санкт-Петербург, Русская христианская гуманитарная академия, 30 мая 2012 года.

Реакция большинства жителей США на присутствие мусульман в их среде формировалась с трудом, потому что долгое время большинство американцев даже не осознавали их присутствия в США. Еще в 1980-х гг. в сознании простого американца бытовал стереотип: мусульмане — это люди «там», на Ближнем Востоке. На фоне этого возникло движение, стремящееся побудить жителей США осознать присутствие мусульманской общины. Колледжи и университеты, опираясь на свои богословские факультеты и факультеты по изучению Ближнего Востока, откликнулись на это требование. Учебные программы, в которых фигурируют ислам и традиции мусульманской общины, ныне довольно распространены. Там, где люди лично знакомились с мусульманами, ощущение «чужеродности» пропадало, и реакция, как правило, была благоприятной.

Постепенно христианские Церкви в США осознавали существование все более возраставшей мусульманской уммы (общины). Церкви и христиане в духе диалога работали в целях создания атмосферы уважения и доверия между двумя общинами. Это имело своим результатом создание в Национальном Совете Церквей Христа в США специального Комитета по христианско-мусульманским отношениям. Несколько христианских деноминаций создали свои собственные отделы по межрелигиозным связям. Многие заняли такую позицию: соседи должны работать вместе друг с другом, прихожан надо учить, какие отношения у них должны быть с мусульманами, которые являются американцами, полноправными гражданами, участниками построения будущего Америки.

В конце 1970-х — начале 1980-х гг. в местных христианских общинах отклик на присутствие соседей-мусульман был разный, но в целом позитивный. Ряд мусульманских центров проводил свои встречи в приходских залах церквей. В Диаборне (Мичиган) одна пресвитерианская община взяла на себя руководство в помощи большой мусульманской общине (около 15-20 тысяч мусульман, проживавших на территории в несколько квадратных миль), при этом иммигранты-мусульмане прибывали ежедневно из Ливана, где в те годы шла религиозная война.

Реакция иммигрантской мусульманской общины на завязывание дружеских отношений с христианскими общинами была по большей части доброжелательной, хотя группы мусульман-иммигрантов сами не инициировали такие контакты. Мусульмане выжидали, когда проявятся истинные мотивы христиан и христианских групп, прежде чем позволить межрелигиозным отношениям существенно продвинуться. Процессу сближения определенным образом помогало большое число американок, вышедших замуж за мусульман. Среди этих женщин встречались такие, которые, как христианки, были полны решимости, с помощью своих мужей-мусульман, навести мосты между религиозными общинами. Считалось, что именно такие попытки определят будущую модель отношений между христианами и мусульманами в США. Предполагалось, что Церковь будет существенной частью этой модели, если она обратится к социальным и политическим вопросам, которые поднимало общение между различными религиозными общинами. Была надежда на то, что мусульманская умма останется открытой достаточно долгое время, чтобы дать возможность Церкви сотрудничать с ней в достижении их общей цели — свидетельстве Бога…

Ограниченные в своих возможностях посылать миссионеров в мусульманские страны, члены христианских Церквей обратили свое внимание на мусульманскую общину в США, оказывая поддержку миссионерской деятельности среди местных мусульманских общин. Признавая некоторую некорректность термина «обращать в свою веру», они стали пользоваться выражением «поделиться Евангелием с другом» или «доходить до недосягаемых».[1]

В 1993 году был основан Центр исламско-христианского взаимопонимания (ЦИХВ) с целью налаживания отношений между исламским миром и Западом. Было решено включить проект МАПП («Мусульмане в американском публичном пространстве») в число главных программ Центра, благодаря чему ЦИХВ получил возможность внести свой вклад в ознакомление американского общества с мусульманским сообществом Америки и в развитие в этой стране мусульманских общин. Данный проект, финансируемый объединением благотворительных фондов «Церковная скамья» (The Pew Charitable Trusts) и реализуемый в рамках ЦИХМ на базе Джорджтаунского университета, способствовал решению вышеозначенных проблем.[2]

Для того, чтобы сделать реализацию проекта максимально содержательной и привлечь к участию в нем как можно больше людей, сотрудники Центра путешествовали по Соединенным Штатам, разговаривали с мусульманскими религиозными и общинными лидерами, встречались с интеллектуалами и представителями различных профессий. На массовых встречах из числа тех, что организовывались ими в специально выбранных городах, присутствовали представители всех слоев мусульманской общины. Дискуссии на этих встречах носили открытый, откровенный характер и были продуктивными, так как обогащали проект важными сведениями

По мере распространения информации о проекте в адрес программы МАПП начали поступать запросы со всей страны как от мусульман, так и от ученых и средств массовой информации. МАПП быстро завела страницу в Интернете и за короткое время освоила практику выпуска информационных бюллетеней, посвященных МАПП, ее разнообразной деятельности и ее проектам. Все это нашло отражение в значительном числе проектов

крупномасштабного опроса общественного мнения в среде американских мусульман и публикации в рамках МАПП двух капитальных исследований, из которых первым является «Место мусульман в публичном пространстве Америки: Надежды, опасения, устремления». В дополнение к анализу демографической ситуации данная книга содержит исследование ряда вопросов, неизбежно встающих перед мусульманами в Америке, таких как вопросы веры и идентичности, религиозного плюрализма, участия в политической жизни, религиозных институтов и руководства организациями.[3]

«Черный сентябрь» 2001 года чрезвычайно осложнил дальнейшее развитие межрелигиозных связей. В этой непростой для мусульман ситуации, когда они пока еще являются меньшинством, на их защиту встали американские антиглобалисты. В некоторых столицах штатов митинги возглавили лидеры религиозных конфессий. 19 сентября 2001 года жители Сиэтла вышли на улицы по призыву Университетской баптистской Церкви под лозунгом: «Нет волне насилия!» и с вопросом: «Сколько людей будет убито во имя нас?». Это — процессия за мир и в знак солидарности с теми, кто будет подвергнут атаке правительства США. (В Сиэтле традиция неповиновения глобализму имеет особую историю. В 1991 году, во время войны в Заливе Совет Церквей города призвал демонстрантов; их набралось 15 тысяч человек, предводительствуемых католическими священниками). В эти же дни в Сан-Франциско манифестанты во главе с католическим священником Луисом Виттале (церковь св. Бонифация), взявшись за руки, прошли по городу. Участников было несколько сотен человек.[4]

В те дни исламофилы проявили себя и в христианских кругах Европы. Так, после терактов в Нью-Йорке множество евангелических священников разделили мусульманское торжество относительно жертв преступления. Некоторые священники простодушно сообщили о том, что посещали мечети «Милли гёрюс», несмотря на то, что немецкие органы безопасности считают это общество антиконституционным и исламистским. По данным из этих кругов, примеру своих священников последовали многие христиане — 30% посетителей мечети были немусульманами. Даже пресс-служба кальвинистской общины скрыла информацию об акции исламистов, позже указав на сомнительную подоплеку произошедшего.[5]

Но, несмотря на эту моральную поддержку, мусульманские фундаменталисты кусали руку, которая была им протянута. Это отнюдь не акт неблагодарности, а целенаправленное уничтожение всего, что не соответствует их вере. Они считают себя правыми, поскольку вера позволяет им совершать любые преступления в отношении иноверцев. Так, в ноябре 2001 года, по обвинению в актах вандализма в нескольких католических церквах Калифорнии, американские власти арестовали мусульманина. 35-летний житель Лос-Анджелеса Эмад Ибрахим Саад был арестован, но вскоре отпущен под залог в 70 тысяч долларов. По данным полиции, 28 октября Саад отбил голову у статуи Девы Марии, руку у статуи св. Риты, а также похитил статую блаженного Хуниперо Серры в церкви св. Августина в городе Калвер-Сити. На «мусульманский след» полицию навели обнаруженные в оскверненной церкви исламский журнал, а также листовки с текстом: «Аллах — единственный истинный Бог». Свидетели утверждали, что в начале октября Саад пытался распространять мусульманские материалы возле церкви, однако верующие воспрепятствовали ему в этом. Саада также подозревали в осквернении статуй Девы Марии в церквах св. Ансельма и св. Рафаила в Лос-Анджелесе. Полиция также расследовала его причастность к осквернению дарохранительницы в другом католическом храме…[6]

Но, несмотря на подобные инциденты, межрелигиозное сотрудничество продолжалось. В 2003 году в Лонг-Айленде (штат Нью-Йорк) римско-католический диоцез совместно с исламским обществом Северной Америки под названием «Наши соседи-мусульмане» подготовил серию кабельных телевизионных программ, целью которых была популяризация ислама. В первом показе, который состоялся в октябре, речь шла о том, что происходит внутри мечети.[7]

Отношения с членами мусульманской общины в США развивались на самом высоком уровне. В свое время президент Клинтон неоднократно направлял им свои поздравления в период рамадана. Г-жа Клинтон приглашала мусульман на ужин-ифтар (разговение после поста в рамадан) в Белом доме. Свое положительное отношение к мусульманам президент Клинтон выражал и после своей отставки. «Ислам — наиболее динамично растущая религия в США. У нас шесть миллионов мусульман, и для того, чтобы мусульманская вера была лучше понята в США, необходимо, чтобы арабский мир прекратил критиковать Америку за её позицию и действия в ближневосточном мирном процессе», — заявил Билл Клинтон, бывший президент США, на американо-арабском форуме, проходившем в Катаре в январе 2004 года.

Как отмечали наблюдатели, позицию Клинтона можно свести к следующим пунктам, озвученным им еще в 2002 году: «Нужно делать как можно больше, чтобы два главных игрока на мировой авансцене лучше знали друг друга. Во-вторых нужно развить в себе больше способностей к самокритике. В-третьих, необходимо четко определить общие интересы, и в-четвертых открыть разум и сердца, отбросив всяческие предрассудки, ведущие ко взаимной демонизации».[8]

У людей, отвечающих за создание привлекательного имиджа США на меж­дународной арене, наблюдается явный дефицит свежих идей. Подтверждени­ем тому стало обстоятельное интервью (2005 г.), которое дала газете «Вашин­гтон пост» в своем новом качестве заместителя госсекретаря США по пуб­личной дипломатии одна из ближайших сподвижниц тогдашнего президента страны Джор­джа Буша и его биограф Карен Хьюз. Она рассказала, что хочет напомнить всему миру о том, что у него общий враг международный терроризм — и общие интересы в противостоянии террорис­тической угрозе. Во все посольства США было направ­лено соответствующее указание, и Хьюз хотела внимательно проследить за его выполнением, особенно в мусуль­манских столицах.

В странах, которые сами страдали от терактов, послам рекомендовалось символически подчеркнуть это обсто­ятельство. Им также было предложено по­стараться собрать вместе религиозных лидеров для налаживания межконфес­сионального диалога.

Сама Хьюз включилась в подоб­ную работу в Америке и при­няла участие в заседании Исламского общества Северной Америки в Чикаго. По ее словам, это составная часть стратегии «четырех О»: открытости (для инициативного диалога), обменов, об­разования и одухотворения (угнетен­ных масс сознанием их реальных возможностей). Конечные цели стратегии — создавать атмосферу надежды и оп­тимизма, социально изолировать экстремистов, закреплять сознание общно­сти ценностей и интересов у народов разных вероисповеданий и культур.

Решению этих стратегических задач, по замыслу Хьюз, должны способство­вать так называемые «агитационные платформы». Их главное предназначение — раз­жигать дебаты о демократических цен­ностях в странах с авторитарными ре­жимами. Что касается тактических ин­струментов, Хьюз нравились так называемые «группы быстрого реагирования», которые должны были фактически в режиме реального времени отражать атаки идеологического противника.

Все это или нечто весьма похожее до Хьюз уже пытались делать прежние хозяйки американского внешнеполити­ческого агитпропа — Шарлотт Бирс и Маргарет Татуайлер. Опыта им, кстати, тоже было не занимать, но в решении поставленных задач они не преуспе­ли. Прямое подтверждение тому — со­хранение и даже усиление в мире антиамериканских настроений.[9]

На взгляд со стороны, главная при­чина неудач представляется очевидной. Чиновники, даже самые высокопостав­ленные, обязаны не вскрывать, а зату­шевывать слабости и пороки политики собственного правительства. Известная идеологическая зашоренность застав­ляет их в одних случаях выдавать же­лаемое за действительное, в других — не замечать реальных союзников и партнеров. Что бы ни говорила Хьюз, ее представления о терроризме вряд ли совпадут в обозримой перспективе с мнениями тех же иракцев.

Еще одна слабость Америки — обо­ротная сторона ее силы. Это неруши­мое убеждение в том, что ничего луч­ше собственной страны и образа жиз­ни ее народа в мире нет и быть не может. Наверное, никто в тогдашней ко­манде Дж. Буша, начиная с него само­го, не стал бы этого отрицать. Видимо, отсюда и уверенность идеологов этой команды в том, что достаточно просто привезти людей в Америку, и они, не­зависимо от своих прежних взглядов, быстро проникнутся сознанием ее мощи, красоты и величия. Однако, в нынешних условиях и обмены начинают пробуксовывать.

Один из самых маститых местных журналистов Арно де Борчгрейв рассказал в печати о поразившей его встрече со студентами из арабс­ких стран, приглашенными в ознакоми­тельную поездку по США госдепарта­ментом. Они «даже не пытались скрывать своего презрения к империалис­тической сверхдержаве», а одна гос­тья заявила, что все увиденное и услы­шанное укрепило в ней решимость ни­когда больше не ездить в Америку, ука­зал обозреватель. Комментарий был озаглавлен «Хотите верьте, хотите нет», а рассказ о встрече открывался сло­вами «Пожалейте бедную Карен Хьюз,… которой досталась непосиль­ная ноша».[10]

Особенно активным исламофилом стал один из «бывших» — 39-й президент США Джимми Картер. В апреле 2008 года он совершил ближневосточный вояж, в ходе которого встретился с мусульманскими политиками, объявленны­ми США и Израилем вне закона. (Картер являлся одним из давних и принципиальных оппонентов Джорджа Буша. Визит Картера на Кубу в 2002 году и призыв отменить эмбарго про­тив Кубы были восприняты администраци­ей США как предательство американских интересов. Картер критикует войну в Ира­ке. Он убежден также, что переговоры в Израиле и Палестине, инициированные Бушем, ни к чему не привели).

В ноябре 2006 года Картер выпустил кни­гу «Палестина: мир, а не апартеид», в ко­торой сравнил израильский режим с существовавшим некогда на юге Африки, а в апреле 2008 года поехал встречаться с одним из лидеров «Хамаса» (включенно­го Госдепартаментом США в список «ино­странных террористических организа­ций») Халедом Машаалем.

Премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт, а также глава МИДа Циппи Ливни не стали встречаться с Картером, сослав­шись на «напряженный график». Лидер правых Беньямин Нетаньяху заявил, что даже руки не подаст «проарабскому бун­товщику». Встретиться с Картером согла­сились израильский президент Шимон Перес, экс-министр обороны Израиля Амир Перец и отец капрала Гилада Шалита, похищенного в июне 2006 года в сек­торе Газа. На территорию сектора Газа израильские власти Картера не пустили, а службы безопасности Израиля отказа­лись выделить ему охрану.[11]

Затем Картер посетил Саудовскую Аравию и Египет, после чего прибыл в Си­рию, где в Дамаске встретился с сирий­ским руководством, а также с предста­вителями палестинского сопротивления в изгнании, в том числе с Халедом Ма­шаалем.

Вернувшись из Сирии, экс-президент Кар­тер заявил, что переговоры с Машаалем были успешными. Но Халед Машааль, выступив в Дамаске, сказал следующее: «»Хамас» поддержит создание независи­мого палестинского государства в границах 1967 года со столицей в Восточном Иеру­салиме и полным реальным суверенитетом, а также полным правом палестинских беженцев на возвращение, но «Хамас» не станет признавать государство Израиль».

Критики действий Картера утверждали, что встреча экс-президента, пусть даже он выступает как частное лицо, при­дает легитимность «Хамасу». Картер же исходит из того, что мирный процесс воз­можен только при участии всех сторон конфликта. Один из ястребов американской по­литики — Джон Болтон, долгое время представлявший США в ООН, — назвал Картера в связи с его встречей с Машаа­лем выжившим из ума.[12] Как это ни парадоксально, но Джон Болтон в данном случае мыслил «по-ленински». В свое время, когда большевистская Россия была в политической изоляции, отдельные гуманисты-миротворцы возвышали свой голос в защиту «страны Советов». Таких западных друзей Ленин называл «полезными идиотами»…

Время – лучший врач, и постепенно в американском обществе отношение к мусульманам стало улучшаться. В первую очередь похвалы заслу­живают лидеры христианских, еврейских и мусульманских общин, которые вместе осудили то, что они назвали «антиму­сульманской истерией». «Мы знаем, каково это, когда люди нападают на нас физиче­ски и словесно, а присутствую­щие при этом молчат, — сказал раввин Дэвид Саперштейн. — Это не может происходить здесь, в Америке, в 2010 году». А кардинал Теодор МакКаррик выразился так: «Это не Аме­рика. Америка построена не на ненависти». «Постыдитесь! — заявил поносителям ислама пастор Ричард Цижик, ведущий евангельский проповедник. — Вы идете против Его заповеди любить ближнего своего».[13]

Но не всегда исламофилы находят понимание в американском обществе. Так, в 2010 году Октавия Наср, главный редактор отдела ближневосточной информации телеканала CNN, была уволена и со своего поста, и с телеканала, на котором про­работала 20 лет. Это произошло по­сле того, как Наср в своем личном «твиттере» выразила сожаление по поводу кончины одного из создателей организации «Хезболла» аятоллы Мохаммеда Хусейна Фадлаллы. Она по­чтительно назвала покойно­го «одним из титанов «Хезболлы», достойным боль­шого уважения». Этот отзыв не укрылся от глаз сотрудников «Цен­тра Симона Визенталя» (еврейской правоза­щитной организации, занимающейся розыском нацистских преступников), выразивших свое возмущение тем, что высокопоставленная служащая CNN восторгается «крестным отцом терроризма». Октавия Наср заявила, что ее не­правильно поняли. Оказывается, как уроженка Ливана, она уважала усопшего не за организацию бес­численных убийств гражданского населения, а за стремление защи­щать права женщин и призывы к забвению обычая кровной ме­сти. Однако Париза Хосрави, непосредственная на­чальница Наср, не приня­ла подобных объяснений. Руководители «Хезболлы» и лично лидер организа­ции шейх Хасан Насралла, известный защитник прав и свобод, были глубоко возмущены этим инциден­том. Пресс-секретарь «Пар­тии Аллаха» Ибрагим Мусауи заявил: «Увольнение Октавии Наср — интеллектуальный тер­рор, нарушение принципов свободы слова и яркий пример двойных стандартов, характер­ных для США».[14]

Укоренится ли ислам со временем, станет ли он достаточно популярным, чтобы среди американцев шли разговоры о иудейско-христианско-исламской культуре? Это заветная мечта многих мусульман. Между тем становится очевидно, что мусуль­мане методично проникают в самые разные политические слои нации. В соответствии с ходатайством одной мусульманской группировки, 25 июня 1991 года один мусуль­манин предложил проводить ежедневную мусульманскую молитву в Палате представителей США. В конце 1990-х гг. было подано мусульманское прошение о том, чтобы исламская символика, полумесяц и пятиконечная звезда, демонстрировались всякий раз, когда демонстрируются христиан­ские и иудейские символы.[15]

Ислам постепенно ста­новится для США не только внешнеполитическим, но и внутрипо­литическим фактором. Кит Эллисон, первый мусульманин, избранный в Конгресс США, заявил в конце ноября 2006 года, что при вступле­нии в должность хотел бы прине­сти присягу не на Библии, а на Ко­ране. Казалось бы, желание кон­грессмена присягнуть на книге, которую он считает для себя свя­той, можно только приветствовать — это знак серьезного отношения к государственной службе. Однако в американском обществе это заявление вызвало жаркие споры.

Достаточно емко точку зрения противников идеи Эллисона выразил известный публицист Деннис Прэгep. Присяга на Коране, по его мнению, «подорвала бы основы американской цивилизации». «Не можешь давать присягу на Библии — не работай в Конгрессе. Ничто и никогда не мешало клясться на Библии евреям-конгрессменам, хо­тя они и не признают Новый Завет. Конгрессмены-мормоны не прися­гали на «Книге мормона», а нерелигиозные люди на собрании со­чинений Вольтера», подчеркнул Прэгер. И резюмировал: «Защитники «прав» Эллисона всего лишь хотят показать мусульманскому миру, как в США уважают ислам и Коран».[16]

Сегодня «штатовский» аппарат идеологической борьбы с терроризмом, получивший название «Стратегические коммуникации», достиг высокой степени политкорректности. В США в этой сфере дейс­твуют несколько структур. В разведывательном сообществе за борьбу с идеологией отве­чает National Counterterrorism Center (NCTC), где это на­зывается «стратегическими операциями против терро­ризма». Сотрудники именно этого центра в мае 2008 года спустили директиву в посольства США, согласно которой диплома­там запрещается применять термин «исламские» или «му­сульманские» по отношению к группировкам, связанным с «Аль-Каидой». Кроме того, террористов теперь нельзя называть «джихадистами» или «моджахедами». Вместо этого надо говорить «террорист» или «тоталитарист» (поскольку, по мнению NCTC, «Аль-Каида» стремится создать «глобальное тоталитарное государство»). Для описания идеологии «Аль-Каиды» следует использовать термин «такфиризм». Это известное только в кругах ис­ламоведов понятие означает радикальное течение в исламе, которое позволяет считать мусульман с другой точкой зрения такфирами, то есть неверными.

Кроме того, отдельные подразделения по идеологи­ческой борьбе существуют в Совете нацбезопасности США, в Министерстве внутренней безопасности (где это называется «борь­бой с радикализацией»), в Пентагоне (тут используется термин «информационные операции»), в Госдепе. В ре­зультате, как заявил Шон Ватерман, редактор по национальной безопасности информационного агентства UPI, никто не понимает, кто в конце концов все это коор­динирует.[17]

Осенью 2010 года в Сан Франциско началась подготовка к референдуму по вопросу о запрете обряда обрезания в религиозных или иных целях для детей и подростков в возрасте до 18 лет. Петиция, состав­ленная неким Ллойдом Шофильдом, требует признать обряд обрезания, принятый в иудаизме и ис­ламе, «издевательством над беззащитными людьми». По мнению Шофильда, «обрезание или любой другой надрез на теле ребенка не может быть приемлем ни по рели­гиозным, ни по каким иным причи­нам. Такое решение не может быть прерогативой родителей». Петиция предлагает установить за совер­шенную в ритуальных целях опера­цию на теле ребенка штраф в 1000 долларов или год заключения.[18]

В декабре 2005 года один из капелланов ВМС США объявил голодовку у Белого до­ма в связи с тем, что его коман­дованием были выпущены инст­рукции, согласно которым ка­пелланы (выполняющие роль своеобразных «политработни­ков» в американских вооружен­ных силах) не могут упоминать в проповедях имя Иисуса Христа. Они должны говорить только о Боге Отце, что должно сделать их проповеди более «универсальными». [19]

Колоссальными тиража­ми печатается «Новый Завет», отредактированный с точки зре­ния ПК. Пол Господа больше не определяется как мужской, ниг­де не употребляется местоимение «Он». Кто знает, может, Бог — это женщина! По этому поводу еще в 1960-х годах в Аме­рике появился анекдот. Астронавты возвращаются с Луны, их спрашивают: Бога видели? Видели, говорят. Ну и какой Он из себя? Во-первых, она — чернокожая…

Иисус Христос — пока еще Он, но только в период пребывания на земле в человеческом образе. После распятия Он, как и Бог Отец, — существо неопределенного пола. Кстати, слово «Господь» в большинстве случаев заменено: согласно ПК господ в обще­стве быть не может.[20] В 2011 году на прилавках книжных магазинов США появилась «политкорректная» версия Библии. В издании для католи­ков изменения коснулись только Ветхого Завета, тогда как для протестантов были отредактированы все библейские тексты. Так, в обоих изданиях сделаны новые пере­воды гендерно значимых слов. В книге Бы­тия «люди» (men) заменены на «человечест­во» (humanity), из текстов Писания исключе­ны некоторые словосочетания, например «грешная природа». Проведенные измене­ния вызвали много споров в религиоз­ной среде.[21]

Глядя на политкорректные США, оживились и наши исламисты. В конце 2005 года Нафигулла Аширов, предсе­датель Духовного управле­ния мусульман азиатской части России, задался риторическим вопросом: доколе христианские символы будут красоваться на гербе Рос­сии?! «Религия — частное дело, — возмущался Аширов. — Нельзя навязывать христианскую религию на государственном уровне.

Для справки: в центре герба нахо­дится изображение святого Георгия Победоносца, убивающего дракона. Мало того, головы двуглавого орла венчают короны с крестами, еще один крест — на державе, которую держит орел. И до недавних пор это всех устраивало, поскольку таков исторический герб России, а христианские символы на нем имеют сегод­ня отношение скорее к геральдике, чем к религии. Кресты или полу­месяцы украшают флаги множест­ва стран, что вовсе не отменяет их светский характер.

Скандальное заявление Аширова раскололо и без того далекую от единства российскую исламскую об­щину. На его стороне выступили ряд ли­деров региональных духовных управлений мусульман. Однако напор противников «христианского» герба уперся в плотину, воздвигнутую наиболее авторитетной на сегодняшний день мусульманской струк­турой — Советом муфтиев России. «Мы живем в светском государстве и уважаем государственную символику РФ, принятую Госдумой и утвержденную пре­зидентом России», — был категоричен глава совета Равиль Гайнутдин. Еще большим государственником показал себя муфтий Оренбургской области Исмагил Шангареев: «Православные символы связаны с ис­торией страны, в которой мы живем, мы эту страну создавали, она исторически бы­ла православной». Так что в игре в «крестики-нолики» верх одерживает партия «христианского» гер­ба. Впрочем, об окончательной ее победе говорить не приходится. Госдеп США в своем докладе «О соблюдении религиозной свободы в мире» (2005 г.) критиковал Россию за «особое положение» Православной Церкви.

Однако, прежде чем пуститься вслед за американским стандартом, стоит вспомнить отечественную мудрость: «Свято место пусто не бывает». Освобо­дившуюся после «спиливания» крестов ни­шу непременно займет какая-нибудь дру­гая идеология, которая вряд ли будет от­личаться подобной сверхтолерантностью.[22]

Очередная атака на российскую государственную символику была предпринята весной 2011 года. Председатель Центрального ду­ховного управления мусульман (ЦДУМ) муфтий Талгат Таджуддин сообщил 15 апреля в интервью СМИ, что предлагает добавить в государственный герб России символ ислама — полумесяц. «Предложение изменить россий­ский герб я направлял Владимиру Владимировичу Путину, недавно Дмитрию Анатольевичу Медведе­ву показал, как это может выглядеть, — сказал муфтий Таджуддин. — Просим, чтобы одна голова орла была увенчана полумесяцем, а другая — православным крестом. А ту корону, что посередине, пусть венчают и полумесяц, и крест».

Данное предложение вы­звало громкий резонанс в российском обществе, в том числе со стороны представителей других религиозных организаций, так что уже спустя два дня муфтий Таджуддин скорректировал его, заявив, что «это просто пожела­ние верующих». «Нас удовлетво­рило бы, если это найдет отражение на уровне символики регио­нов с преимущественно мусуль­манским населением», — сказал председатель ЦДУМ.[23]

11 сентября 2001 года исламисты взорвали Всемирный торговый центр. В последующие недели Коран стал одной из самых продаваемых книг в американских книжных магазинах. В последние годы все чаще звучат призывы заменить в общественных местах традиционное поздравление «Счастли­вого Рождества!» на фразу «Се­зонные поздравления!», что подразумевает поздравления не только с Рождеством, но и другими праздниками осенне-зим­него периода, включая иудей­скую Хануку и афроамериканский праздник Кванзаа.[24] В список фраз, не рекомендо­ванных в публичных выступлениях, недав­но попало даже выражение «рождественская елка». От­ныне полагается наряжать, соответственно, «празд­ничную ель». Накануне Рождества 2002 года нью-йоркские школы было запрещено украшать иллюстрациями из Евангелия. Вместе с этим власти города разрешили использование еврейской и мусульманской символики к праздникам Ханука и Ид-аль-Фитр. Все равны, но некоторые равнее.[25]

Осенью 2007 года было принято решение, что в школах Иллинойса не будут праздновать Хэллоуин и Рождество. 30% населения района — арабы. Поэтому администрация школьного округа решила, что в общественных школах нужно соблюдать полный религиозный нейтралитет.26 И если Рональд Рейган в своей речи времен холодной войны мог использовать словосочетание «крестовый поход во имя свободы», имея в виду борьбу с Советским Союзом, то нынешний президент вынужден избегать таких выражений. Ему приходится считаться и с американцами-мусульманами, «врагами Креста Христова». Рассказывает протоиерей Михаил Ардов.

Весной 1995 года довелось мне побывать в США. По­мнится, мы проезжали мимо какого-то храма в неболь­шом городке. У входа в здание стоял большой транспа­рант, на котором была изображена очень красивая ба­бочка, а под нею надпись: «ОН ВОСКРЕС!»

Друзья объяснили: западные христиане празднуют Пасху, а выставить изобра­жение самого Господа Ии­суса им не позволяет политкорректность. По та­мошним понятиям такое может оскорбить иудеев, мусульман и представите­лей прочих религий. Я вспомнил эту «воскрес­шую бабочку», когда в 2009 году прочел такую замет­ку: «Приглашения на па­схальный прием в Белом доме впервые разосланы гомосексуальным парам, организациям лесбиянок, геев, бисексуалов и транссексуалов. Но каждому из сообществ предоставлено право самим решать, кого именно они направят на прием. Ожидалось, что в мероприятии примут участие около ста пар людей с нетрадиционной ориентацией». В 90-х годах я говорил своим американским друзьям: — У вас на смену морали идет политкорректность, и результат не заставит себя ждать. В Белом доме водво­рится такой президент: это будет негритянка, лесбиян­ка, больная СПИДом, имеющая семерых детей от лиц разной национальности — негра, еврея, индейца, эски­моса, вьетнамца, латиноамериканца, палестинца… А еще у нее не будет одной ноги.

И вот когда я узнал, что живущая в Белом доме афро-американская чета приглашает на пасхальный прием «сто пар людей с нетрадиционной ориентацией», мне стало ясно: моя старая шутка близка к осуществлению…[27]

До сих пор в политической и общественной жизни США религиозным вопросам уделяется большое внимание. Пожалуй, основным «камнем преткнове­ния» является сфера образова­ния. Именно в этой области на передний план выходит пробле­ма разделения государства и Церкви. Довольно спорными, например, являются программы по так называемым «школьным ваучерам», принятые в несколь­ких штатах. Согласно программам, родители могут получить индивидуальное финансирова­ние для полного или частичного покрытия расходов на обучение детей в частных школах. Проблема состоит в том, что «ваучеры» могут быть потраче­ны на обучение в церковных школах. Фактически получается, что государство оплачивает ре­лигиозное образование.[28]

Администрация и учителя государственных школ не име­ют права ограничивать учеников в их религиозных верова­ниях, а также проповедовать какую-либо религию. Но все по-разному понимают смысл этих правил. Так, суды США не­однократно рассматривали де­ла, по которым родители учени­ков обвиняли учителей в том, что детям не позволяют выражать свои религиозные убежде­ния в сочинениях и устных выступлениях на уроках. В этих случаях судебное решение обычно выносилось в пользу учеников, так как они имеют конституционное право изла­гать свое мнение.

Жаркие споры разгорелись также по поводу клятвы вернос­ти американскому флагу, кото­рую произносят все школьники каждое утро перед началом за­нятий: «Я клянусь в верности флагу Соединенных Штатов Америки, республике, которую он символизирует, единому на­роду перед Богом, неразделимо­му, где свобода и справедливость существуют для всех». Право­мерность упоминания в этой клятве Бога уже неоднократно оспаривалась в судах.[29] (О какой толерантности можно говорить, когда в главном символе России — государственном гимне РФ есть такие строки: «Одна ты на свете! Одна ты такая — хранимая Богом родная земля!» А как же другие страны? А толерантность по отношению к неверую­щим в Бога?)

В государст­венных школах девочкам не запрещено носить хиджаб. Борьбу за свои права ведут и мальчики. В одной из школ североамериканского штата Огайо 17-летний ученик-мусульманин, добился возможности совершать намаз в школе. Получив отказ на свою просьбу о совершении намаза в учебном за­ведении от администрации школы, заявившей, что «школа — не место для молений», ученик обратился в Совет по американо-исламским отношениям (CAIR). После этого представители CAIR выдвинули требование к школьной администрации разрешить ученикам-мусульманам совер­шать молитву в положенное время. Поначалу администра­ция предложила выделить для этих целей школьную сто­ловую, но после переговоров было решено позволить уче­никам молиться в классах в свободное от учебы время. Это не первый случай такого рода. В ноябре 2005 года в одной техасской школе также был отменен запрет на совершение намаза после вмешательства Фонда рели­гиозной свободы Беккета.[30]

Есть такая шутка: «Как быстро летит время! Я думал, что соседский малыш еще в яслях, а он уже в тюрьме!» Так вот, в американских тюрьмах заключенные добились своих прав раньше, чем в школах. Заключенные мусульмане предъявили иски некоторым тюрьмам и добились права получать пищу, приготовленную по исламским обычаям, и права питаться во время поста не по расписанию, установленному тюремным начальством, а тогда, когда позволяет им религия.[31]

В США мусульманские проповедники делают ставку на миссию в тюрьмах и добиваются очень неплохих результатов. Посольство Саудовской Аравии в Вашингтоне ежемесячно отправляет около сотни экземпляров Корана в американские тюрьмы. В то же время авторитетные во всем мире имамы и духовные лидеры в Нью-Йорке и Атланте снимают специальные видеофильмы об исламе. Многочисленные арабские мусульманские организации посылают должным образом подготовленных добровольцев в тюрьмы США для преподавания заключенным арабского языка. Кроме того, они снабжают заключенных особой пищей, которая отвечает канонам ислама, например финиками, для разговения в месяц Рамадан. Для пропаганды ислама используются специальные образовательные пакеты под названием «Открой для себя ислам», уже несколько лет издаваемые за счет мусульманского бизнесмена Мухаммада Кадира и распространяемые почти во всех 94 федеральных тюрьмах США. В этот так называемый пакет входят различные статьи, плакаты и обучающие видеокассеты, главным действующим лицом которых является всемирно известный баскетболист команды «Хьюстон Рокетс» Хаким Олайун.[32]

Шариат укрепляет свои позиции в Новом Свете — здесь его полномочия обеспечивает норма, согласно кото­рой законодательство США признает в отноше­нии иммигрантов действие законов их родины. Изначально предназначенный прежде всего для признания браков иммигрантов закон в последние годы стал использоваться в судах весьма расшири­тельно. Так, громкий резонанс в обществе вызвал приговор, вынесенный в июне 2009 года в штате Нью-Джерси по делу супружеской пары из Марок­ко, где муж неоднократно насиловал жену. Однако на суде муж сослался на то, что это не противоре­чит законам шариата, и судья вынес решение на основании этих доводов, что насилие не имело ме­ста. Как заметил по поводу этого процесса поли­тик-республиканец Ньют Гингрич, на террито­рии США, по сути, «отказались применить американский закон».

В ряде штатов этот и подобные ему прецеденты вызвали волну законов, запрещавших судам руко­водствоваться иностранным правом, прежде все­го законами шариата. Первым из них стал закон № 714 штата Луизиана, подписанный 29 июня 2010 года губернатором и вступивший в силу 18 авгус­та того же года. Согласно публикации в журнале USA Today за 12 сентября 2010 года, аналогичные законы были инициированы также в шести штатах — Аризоне, Оклахоме, Теннесси, Флориде, Юж­ной Каролине и Юте. К началу 2011 года, соглас­но публикации в журнале Colorlines за 9 февраля 2011 года, к ним присоединились еще девять штатов — Аляска, Вайоминг, Арканзас, Джорджия, Индиана, Миссисипи, Небраска, Техас и Южная Дакота. В большинстве штатов эти ограничения были проведены как законы, но в Оклахоме отказ от шари­ата решили узаконить как поправку № 755 к Кон­ституции штата, в которой прямо, говорилось о «запрете судам рассматривать дела или выносить приговоры на основании шариата». 2 ноября 2010 года на референдуме за эту поправку проголосо­вали 70,8% избирателей. Однако введение поправ­ки в действие заблокировала федеральный судья Вики Майлс Ла Гранж, усмотревшая в ней нару­шение первой поправки к Конституции США, за­прещающей «принимать законы, касающиеся религии». 10 сентября 2011 года 10-й федеральный суд в Оклахоме приступил к рассмотрению вопроса об этой поправке, названной жителями «Спасите наш штат!».[33]

Афроамериканцы и мусульмане могут повторять ленинскую фразу, «граничащую с гениальностью»: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». В августе 2002 года активисты по защите прав человека в Ванкувере накинулись на кинокомпании: те якобы ущемляют права наркоманов, проституток и бомжей во время съемок, по­скольку выдворяют их со съемочных площадок. Активисты тре­бовали уплаты огромной компенсации… В этом плане нужно воспринимать и кинокартину американского режиссера Ридли Скотта «Царс­тво небесное», в которой жестокость крестовых походов «подслащена» эпизодами толерантности, которые вполне можно трактовать как средневеко­вую форму «диалога цивилизаций». В одной из сцен знаменитый исламский правитель и воин Салах-ад-Дин (Саладин) в разрушенном дворце поднима­ет с пола крест, давая зрителю почувствовать, сколь велико его уважение к религии своих врагов.[34]

Мно­гие из протестантских Церквей в США проводят для своих прихо­жан седер — ритуальное пасхаль­ное застолье, следуя таким обра­зом иудейской традиции. Этому новому феномену была посвящена ста­тья, опубликованная 15 апреля 2011 года в Wall Street Journal. По мнению ав­тора, главной причиной популярности седера среди христиан стало активное участие евреев в борьбе за равноправие афроамериканской общины в 1950-1960 годы (афроамериканцы составляют зна­чительную часть баптистов и других протестантов в США). Как пи­шет издание, для борющихся за свои гражданские права черных американцев фразы «Рабами были мы в земле Египетской» и «Из раб­ства к свободе» были крайне акту­альны, многие афроамериканские общины уже в 1950-е годы начали проводить так называемые седеры свободы. Впрочем, многие из отмечающих пасхальный седер христиан США не рассматривают эту церемонию как часть иудейской традиции — для них это лишь воз­можность принять участие в об­новленной Тайной вечере. Четыре стакана вина для них — кровь, а маца — тело Иисуса Христа.[35]

Мусульманам в США – тоже зеленый свет. Действия мусульманской общины в основном направлены на развенчание мифов об исламе, созданных СМИ Америки. Так, в США начал вещание первый англоязычный кабельный телеканал для мусульман, сообщала в 2004 году газета Washington Times.[36] Поводом к созданию Bridges TV стало желание продемонстрировать американцам истинное лицо быстрорастущего мусульманского сообщества и реальную картину их жизни.

Правительство США, в свою очередь, выпустило ряд видеороликов о жизни мусульман в Америке. По замыслу авторов, эти фильмы призваны развеять популярные среди мусульман мифы о преследовании ислама в США. Однако правительства исламских стран сочли содержание этих роликов не соответствующим действительности, а власти Ливана даже запретили их показ в своей стране. Комментируя этот шаг, министр информации Ливана Гази Ариди заявил: «Эти фильмы содержат слова, противоположные истине. В них говорится, что Америка хорошо относится к арабам и мусульманам, а это неправда».

Осенью 2007 года группа, собравшаяся в Исламском центре Южной Калифорнии, единодушно одобрила показ пилотной серии нового сериала с многозначительным названием «Чужие в Америке», повествующего о нелегком пути адаптации мусульманского школьника, приехавшего в Штаты по обмену, и высмеивающего исламофобские предрассудки, царящие в современном американском обществе. Эта попытка — вторая после сериала «Маленькая мечеть в прерии», также призванного противодействовать антиисламским настроениям и выпущенного канадскими кинематографистами.[37]

В январе 2006 года в Лос-Ан­джелесе вручали премию кинопрессы, аккредитованной при Голливуде, — «Золо­той глобус». (Эту премию почему-то привыкли называть репетицией «Оскара», хотя очень часто пристрастия кинокритиков и киноакадемиков не совпадают). Лучшим иностранным фильмом стала палестинская лента «Современ­ный рай» о внутренних терза­ниях идущих на смерть терро­ристов. Казалось бы, вот она, самая что ни на есть акту­альная актуальность — больная и трагическая тема терроризма. Два друга, террориста-смертни­ка, отправляются в свой послед­ний поход. Один убежден, что идет на правое дело, другой по­степенно начинает сомневаться — а такое ли уж оно правое. Пол­тора часа экранного времени он терзается, мечется, страдает. Одним словом, террорист тоже человек и тоже думать умеет.[38]

«Предполагается, что зритель должен страдать и терзаться вместе с ним, — пишет журналистка Екатерина Барабаш. — Но, знаете ли, как-то не страдается. Да простят ав­тора этих строк идеалисты-гуманисты, но мне ровным сче­том нет никакого дела до внут­ренних метаний идущего на смерть террориста. Для меня, как и для миллионов людей, он — подонок, переступивший чер­ту, что отделяет человека от нелюдя. Я не хочу копаться в дерьме, пусть даже в свежем и акту­альном. И не понимаю, с каких пор политкорректность стала простираться так далеко, чтобы давать одну из высших миро­вых кинематографических на­град откровенно слабому филь­му только за то, что он палес­тинский. В мире идет война, ты­сячами гибнут люди, а мы да­вайте будем любоваться страда­ниями тех, кто обрекает их на смерть.

Только через много лет после окончания Великой Отечест­венной войны стали появлять­ся фильмы, в которых фашисты стали принимать более или ме­нее человеческий облик. Но представить себе фильм воен­ного времени, рассказываю­щий, к примеру, о внутренних терзаниях Гиммлера — как луч­ше обустроить очередной конц­лагерь, — абсолютная дикость. «Paradise now» — так по-анг­лийски звучит название палестинского фильма. В 1979 году Френсис Форд Коппола снял «Apocalypse now». Бежит и меняется время, причудливо мешаются понятия: рай и ад теперь идут рука об руку».[39]

…Представим себе на минуту: после трагедии «Норд-Оста» в Москве выходят сборники речей Басаева и Масхадова, призывающих к джихаду против «федералов», а после гибели детей в Беслане – «собрание сочинений» Мовлади Удугова, Радуева и Яндарбиева. Невозможно представить? А в Америке подобное бывает запросто. В ноябре 2005 года в США вышло в свет собрание сочинений и выступлений «террориста номер один» Усамы бен Ладена в переводе с арабского на английский язык. Этот опус был приготовлен к печати в американском отделении издательства «Версо». Книга объемом 224 страницы под названием «Послания миру: заявления Усамы бен Ладена» появилась на прилавках магазинов в США в конце ноября. В книге собраны различные тексты, которые были выпущены с 1994 по 2004 годы от имени бен Ладена, а также интервью террориста западным и арабским журналистам. В книгу включены также тексты пересылавшихся по факсу заявлений бен Ладена и стенограммы телевизионных и записанных на видео обращений, с которыми террорист выступал в последние годы, скрываясь в неустановленном месте от вооруженных сил США.

Объясняя публикацию книги, издательство сообщило в официальной аннотации, что «эти тексты предоставляют собой свидетельства, необходимые для понимания сути программы «Аль-Каиды», которая является странной смесью на основе учений Корана, полученной в ЦРУ подготовки, регулярного вмешательства в политику региона Персидского залива и мессианского антиимпериализма». Тексты показывают, что аргументы террориста бывают непоследовательными, сообщает издательство. Книга позволяет понять, как «уклончивые заявления о настоящей цели и численности его группы, а также о его личной роли в осуществлении терактов» помогают бен Ладену «сохранять миф о его личности», говорится в аннотации.[40]

Одна из основных целей террористов – заявить на весь мир о своих притязаниях. А здесь – бесплатная реклама, «пособие молодого боевика». А потом – очередные теракты…

Некоторые граждане США опасаются, что активная антитеррористическая стратегия скомпрометирует свободное американское общество. Однако ни в одной из стран демократии принятие жестких мер не привело к сколько-нибудь серьезному или длительному ограничению свобод от­дельной личности. Правда, гражданам этих государств пришлось пересмотреть широко распространенное убеждение, что демократическое общество гаранти­рует абсолютные и нерушимые свободы — слова, собраний, вероисповедания, ношения оружия, а также дипломатическую неприкосновенность и предостав­ление политического убежища. Эти права не являют­ся и не могут быть абсолютными, как снова и снова показывает история злоупотреблений демократичес­кими свободами со стороны террористов.

Известно, что оба главных участника налета на Всемирный торговый центр прибыли в США как политические бе­женцы (один из Ирака, второй, ссылаясь на то, что он якобы подвергался гонениям, — из Израиля), и обоим, по всей вероятности, политическое убежище было бы предоставлено.[41] В октябре 2011 года вла­делец автосалона Eastern Shore Toyota в Алабаме эмигрант из Ира­на Шон Эсфахани получил по суду 7,5 миллионов долларов компенсации за то, что конку­рент, урожденный американец, на­зывал его предприятие «Талибан Toyota».[42]

Короче говоря, некоторые элементы мусульман­ской общины в США быстро образовали необходимый тыл, способный хотя бы отчасти служить базой для международного терроризма. Пользу­ясь провозглашенной в США свободой слова и вероисповедания, либеральными законами в отношении иммигрантов и лиц, приезжающих по гостевым визам, а также относительным — по сравнению с условиями на их родине — отсутствием наблюдения и контроля, эти группы превратили США в настоящее «убежище для террористов». Опять-таки бросается в глаза, что в США каждая из этих подрывных или террористичес­ких организаций может действовать гораздо свобод­нее, чем у себя на родине. Хотя США, безусловно, не являются государством, спонсирующим терроризм, тем не менее, помимо своей воли, они превратились в государство — инкубатор террора.[43]

Почему Европа и Америка принимают не только глубоко аморальные, но и абсо­лютно невыгодные им решения? Почему практически во всех крупных конфликтах последних лет Запад последовательно за­нимает сторону тех, кому ненавистны ба­зовые ценности европейской цивилизации, европейский образ жизни как таковой?

В основе всех ложных ходов лежит, прежде всего, интеллектуальная нищета современных лидеров, их советников и экс­пертов. А причину следует искать в исто­рии европейской мысли — в распростра­нившейся в последние десятилетия и се­годня почти всеобщей убежденности — в равенстве культур. Возможно, в свое вре­мя эта убежденность сыграла положитель­ную роль, но сегодня она угрожает само­му существованию западной цивилизации. Толерантность без границ сродни поме­шательству, политкорректность без разум­ного предела — безумие. Сегодняшний ев­ропеец или американец смотрят с умилением на людоеда: «Он не лучше и не хуже меня, он просто другой». Косовские, чеченские или палестинские боевики представляются им такими же европейца­ми, только чуть по-иному одетыми. Благо­родный просветительский гуманизм про­шлого перерождается в опасный полити­ческий дальтонизм настоящего.

Взрывы ВТЦ — это лишь малая часть расплаты за беспечную и бездумную толерантность. Вся плата – это Запад, отданный на заклание варварам. Чтобы Запад вернулся к себе самому, надо честно и открыто признать, что толь­ко в рамках христианской цивилизации была выработана достойная человека мо­дель человеческого общежития. Все ос­тальные цивилизационные модели хоро­ши в кунсткамере. И ярким подтвержде­нием этому служит период колониально­го господства европейских держав, кото­рый был и остается лучшей эпохой в ис­тории азиатских и африканских стран, ибо «угнетенные меньшинства», взяв верх, оказываются, как правило, несравнимо хуже своих недавних угнетателей.

Комментируя конфликты, подобные афганскому или иракскому, пора, нако­нец, перестать рассуждать об «экстреми­стах с той и с другой стороны» и тем более — о «нарушениях прав человека». Это не рыцарские поединки, а борьба жиз­ни с нелюдью и пороком.[44]

«Современная западная цивилизация вместе с нетерпимостью христианства утрати­ла и волю к сопротивлению другим видам нетерпимости, — пишет журналистка Юлия Латынина. — Дай волю правозащитникам — они бы снабдили ацтекских жрецов гуманитарными обсидиановыми топориками и защищали бы в ООН достойные уважения национальные обычаи людоедов-маори. Проблема заключается в том, что ислам этой нетерпимости не утратил. Более того, удивительно терпимый в Средние века, он все более и более становится нетерпим, по мере того как арабский мир отстает от Запада.

Чем более фантастично то или иное утверждение, тем больше людей из-за него было убито в истории. Скажите: «Мы ничего не знаем о Боге» — и вряд ли по этому поводу люди выйдут на демонстра­ции или встанут под ружье. Но заявите о Боге самую неправдоподобную вещь: что Он передал самую последнюю и не подлежащую апгрейду версию пользова­тельской документации по планете Земля одному конкретному арабу, которого зва­ли Мухаммед, — и вы найдете миллионы людей, готовых умирать и убивать за эту версию».[45]

Судя по всему, мы стали свидетелями ост­рейшего кризиса либеральной идеологии, кото­рая, придя в соприкосновение с абсолютно дру­гим менталитетом Юга и Востока, оказалась жизненно несостоятельной. А российским политикам необходимо учесть сказанное и сделать соответствующие выводы…

[1] Максимов Ю. В. Почему из христианства переходят в ислам? // Миссионерское обозрение, № 8 (70), август 2001, С. 8.

[2] Эспозито Джон Л. Мусульмане в Америке // http://www.igpi.ru/bibl/other_articl/muslims_in_america/1131014874.html

[3] Там же.

[4] Козлова Надежда. Насилие рождает насилие // НГ-Религии, № 18 (89), 26. 09. 2001, С. 3.

[5] Kotsch Michael. Gewalt im Islam? (Коч Михаил. Насилие в исламе?) Издательство Логос, Германия, 2002, С. 223.

[6] НГ-Религии, № 21 (92), 14. 11. 2001, С. 2.

[7] Пэрри Вейн. Американские мусульмане выходят из шока // The Kansas City Star, 9 сентября 2003 г. (Портал-Credo.Ru 10-09-2003)

[8] Опубликовано на сайте Портал-Credo.Ru 14-01-2004.

[9] Шитов Андрей. Дефицит мозгов // Дуэль, № 42, 18. 10. 2005, С. 7.

[10] Там же, С. 7.

[11] Исаев Гумер. Старые слова вместо новых бомб // Дело, № 15, 28. 04. 2008, С. 7.

[12] Там же.

[13] Кристоф Николас. Националисты объявили исламу джихад // The New York Times, 17. 09. 2010.

[14] Неча на зеркало пенять… // Журнал «Однако», № 27, 19. 07. 2010, С. 6.

[15] Хан Эрнест. Ответ мусульманам. Спб. 2001, С. 19.

[16] Хаустов Дмитрий. Коран для конгрессмена // НГ-Религии, № 21 (193), 6. 12. 2006, С. 3.

[17] Солдатов Андрей. За умы и сердца террористов // Новая газета, № 45, 26. 06. – 29. 06. 2008, С. 12-13.

[18] НГ-Религии, № 20 (280), 17. 11. 2010, С. 3.

[19] Пустовойт Мария. «Единый народ перед Богом» // НГ-Религии, № 2 (174), 1. 02. 2006, С. 2.

[20] Ланской Александр. Абсурд политкорректности // Петербург на Невском, № 9 (80), 2003, С. 14.

[21] НГ-Религии, № 5 (287), 16. 03. 2011, С. 4.

[22] Владимиров Андрей. Крестики-нолики // www.itogi.ru. Цит. по: Вечный зов, декабрь 2005 – январь 2006, С. 7.

[23] Полумесяц над орлом // НГ-Религии, № 7 (289), 20. 04. 2011, С. 3.

[24] Пустовойт Мария., указ. соч., С. 2.

[25] Ланской Александр, указ. соч., С. 14.

[26] Метро, № 186, 3. 10. 2007, С. 8.

[27] Метро, 4 июля 2011 г.

[28] Пустовойт Мария., указ. соч., С. 2.

[29] Там же.

[30] Современная мысль, № 2, февраль 2006, С. 3.

[31] Хаддад Ивонн. Переживает ли подъем ислам в Соединенных Штатах? // США: Общество и ценности. Электронный журнал ЮСИА, том 2, номер 2, март 1997 г. http://www.infousa.ru/society/rjart5h.htm

[32] Максимов Ю. В. Почему из христианства переходят в ислам? // Миссионерское обозрение, № 8 (70), август 2001, С. 8.

[33] Мальцев Владислав. Ислам заявил право на Запад // НГ-Религии, № 18 (300), 19 октября 2011, С. 5.

[34] Малашенко Алексей. Почему боятся ислама? // Свободная мысль, № 3, 2006, С. 71.

[35] Маца по-христиански // НГ-Религии, № 7 (289), 20. 04. 2011, С. 3.

[36] Новое Русское Слово, 01.12.2004.

[37] Новости ислама, 2 октября 2007 г. http://www.assalam.ru/news2007/10news/02-4a.shtml

[38] Барабаш Екатерина. Апокалипсис, которого никто не замечает // Независимая газета, № 7, 18. 01. 2006, С. 2.

[39] Там же.

[40] Портал-Credo.Ru 07-11-2005

[41] Нетанъяху Беньямин. Война с терроризмом. М. 2002, С. 75.

[42] Московские новости, № 154, 3. 11. 2011, С. 4.

[43] Там же, С. 136.

[44] Гончаров А. Второе похищение Европы // «Панорама» (Рига), 10-16 августа 2005 г., C. 5.

[45] Латынина Юлия. Фанатикам плевать на первую поправку // Новая газета, № 91, 20. 08. 2010, С. 3.