Бог сподобил нас пройти через период Великого поста, как бы кто из нас не постился, и вступить в Страстную Неделю. Эта неделя также называется Великой, поскольку сейчас мы празднуем великие и чудесные события, совершившиеся ради нашего спасения. Эти события настолько значительны, что разум наш не в состоянии вместить их. И случились события Страстной Недели не один раз, но совершаются они всякий раз, когда Церковь их празднует. Ведь именно это и представляют собой церковные праздники – не исторические воспоминания о произошедшем, но мистические повторения Божественных событий, повторения в сердцах верующих, которым Церковь благодаря каждому празднику помогает таинственно пережить все то, что совершил Бог для спасения мира.
Когда мы говорим “таинственно”, мы имеем в виду пережить внутренне, прочувствовать Божественные деяния, понять то, чем они являются для человека, но не разумом, не холодной логикой и телесными чувствами, но некими иными внутренними органами чувств. Голос их не слышен окружающим, однако они наполняют наше сердце неизреченной и невыразимой радостью и счастьем. Но радость эта сильно отличается от той, что дает нам наслаждение благами мира. И сейчас я не опасаюсь, что читатель не поймет меня, поскольку каждый человек, даже самый простой – и он, возможно, даже в большей степени – живет и знает, что есть внутренняя радость, пусть охлаждают его сухие знания разума, пусть наука и техника пытаются убить все внутреннее. И, как пишет один новогреческий поэт: “стало знание для меня мукой и вскоре убьет меня”.
Итак, мы вступили в Неделю, когда Церковь празднует величайшие события нашей веры, таинственные и неизреченные, которые ум не может уловить, а уста произнести. Сын Божий, ставший Сыном Человеческим, идет на добровольные страдания, чтобы побороть смерть, победить ее и даровать нам жизнь. Такова Божественная реальность всего того, что, как нам рассказывает Святое Евангелие, случилось в течение этой неделе в Иерусалиме. Если мы не в силах вникнуть в реальность этих событий из-за недостатка веры, если все, что мы слышим и видим в эти дни, переживается и воспринимается нами лишь поверхностно – значит, мы не можем прикоснуться к Божественной тайне, ощутить и пережить неизреченную радость и счастье нашего избавления и даже внутри себя не чувствуем жажды спасения.
То, что произошло на этой Неделе в Иерусалиме, Церковь называет “неизреченным”, то есть чем-то, что нельзя выразить. Поэтому она не объясняет эти события, но воспевает их в самых прекрасных своих песнопениях, созданных великими отцами и гимнографами, поклоняется им со всем подобающим смирением и благочестием. Таков истинный способ “словесного” служения Церкви: не объяснять и не трактовать “неизреченные” события, но исповедовать их и поклоняться им. И все то, что сделал Бог для нашего спасения, мы не можем понять и объяснить, а можем лишь поклониться и прославить: “Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим”. Мы таинственно переживаем это внутри себя, и душа наша становится местом, где Христос вновь распинается и воскресает, более того – и мы, движимые верой, страдаем вместе со Христом, некогда пострадавшим и воскресшим ради нас.
Что бы мы ни говорили, мы никогда не сможем выразить то, что Церковь называет “неизреченным”. Ведь это, действительно, не может и не должно быть сказано, но должно переживаться в сердце верующего. Божественное таинство навсегда останется тайной для человека. Мы чувствуем его, переживаем его, но не существует способа понять его логически и выразить словами. Потому мы молчим и поклоняемся. И лучший язык Страстной Недели – это молчание и поклонение, а не слезы и сожаление о страдающем Христе, ибо Он не случайно оказался в неблагополучной для себя ситуации, но знал и желал того, что совершил: Он сам идет на добровольные страдания. Идя на распятие, Он сказал женщинам, плачущим о Нем: “Не плачьте обо Мне, но о себе”. И если мы хотим поплакать, будем же плакать о себе, ибо за нас и ради нас пострадал Иисус Христос. И не просто пострадал, но страдает и распинается за нас ежедневно.
